Шекспир. Сонет 127. Изумительной красоты...

   В былые годы негритянка не считалась прекрасной,
Или, если такое было, она не обладала красивым именем, в наш мир приходя;
Но теперь есть чёрный, успешный наследник прекрасный
И красавица, что оклеветана, из-за позора внебрачного дитя.
     С тех пор, как каждая кисть отдана на власть природного явления,
Даря обнажённую с нарисованным, чужим, иным лицом  на заре,
Изумительной красоты, не имеющем ни имени, ни святого окружения –
Она не освящена, даже если и не живёт в позоре.
    Поэтому брови моей возлюбленной –  как ворон чёрный,
Её глаза так похожи и они скорбящими кажутся пред нами –
На тех похожи, кто не рождён законно, не нуждаясь в красоте придворной,
Но оклеветан ложными голосами.
     Поэтому они печальны, это их горя знак;
И каждый говорит, что красота должна выглядеть так.

Перевод с английского: Сергей П. Емельченков.

In the old age black was not counted fair,
Or if it were, it bore not beauty's name;
But now is black beauty's successive heir,
And beauty slander'd with a bastard shame:
     For since each hand hath put on nature's power,
Fairing the foul with art's false borrow'd face,
Sweet beauty hath no name, no holy bower,
But is profaned, if not lives in disgrace.
     Therefore my mistress' brows are raven black,
Her eyes so suited, and they mourners seem
At such who, not born fair, no beauty lack,
Slandering creation with a false esteem:
     Yet so they mourn, becoming of their woe,
That every tongue says beauty should look so.