Голос глава 2 из цикла большие надежды

Глава 2 Разговор совести
Был третий час ночи, когда Сьюзен решилась задать вопрос Виктору, который властно обнимая её правой рукой, дремал.
- Виктор, Вам не кажется, что Вам пора в постель.
Он сонно провел сухими губами по коже ее плеча.
- Мне кажется, что «вы» при данных обстоятельствах неуместно. Тебе было хорошо? - он еще крепче прижал ее к себе, - Ты не замерзла?
- Нет.
Виктор тихо засмеялся.
- Что именно нет?
- Не замерзла, - Сьюзен хотела встать, но он не дал ей это сделать, удержав сильными руками.
- Тебе было хорошо, и я не хочу, чтобы ты сейчас ушла. Твоё тело и душа откликнулись на мои ласки, так что не пытайся меня переубеждать.
- Виктор, Вам, то есть, тебе, - она прикусила губу, - Зачем?
- Тебе этого хотелось, - он провел указательным пальцем по её щеке, - Мы же взрослые люди, Сьюзен, я не вижу в этом ничего плохого. Организм людей – уникален, и это его потребность. Нам, нужно поспать, и с Рождеством, - Виктор целомудренно поцеловал её в щеку. Прижав Сьюзен сильнее, стал засыпать.
Сьюзен не могла пошевелиться в его объятьях, но она ловила себя на мысли, что ей не хочется, чтобы он отпускал. Она хотела сегодня поменять свою однообразную жизнь, она получила подарок к Рождеству. Ей было хорошо, пусть утром придет осознание, что этот поступок был не только неразумным, но и аморальным. Что она легла в постель с чужим человеком, и ей до боли было хорошо с ним. Самое ужасное, что Сьюзен Олдингстоун – всегда холодная и уверенная в себе, сегодня даже не сопротивлялась. Когда Виктор прикоснулся, она забыла обо всем на свете. Она сама ему ответила, и даже сейчас, лежа в его объятьях, она испытывала ощущения блаженства. Патрик – был первым мужем. Она его уважала, переживала, но никогда не любила. Он создал для нее весь этот мир, и она подарила ему трех детей. Но никогда она не испытывала с ним блаженства. Конечно, нельзя всё видеть только  в белом или черном цвете. Везде есть плюсы и минусы. Ей было хорошо с мужем, но сегодня с Виктором было другое, она никогда не чувствовала такого острого желания прикоснуться, и такое же острое чувство, чтобы прикоснулись к ней.
***********
Утро было очень снежным. Весь особняк был укутан пеленою. За окном было очень сложно что – нибудь различить.
Сьюзен аккуратно выбралась из объятий Виктора, он еще сладко спал. Сьюзен подавила в себе желание поцеловать его. Был десятый час утра. Из кухни по первому этажу распространился запах кофе и жареных колбасок. Значит, Молли уже встала, и пора было все убрать. Потому что наступило утро, ночь блаженства закончена, чудеса исчезли. Не хватало, чтобы распространилось, что чужой мужчина ночевал с ней в одной постели.
Найдя на столе халат, она накинула его на тело. Подойдя к большому окну, Сьюзен стала расчесывать волосы. Она не слышала, как встал Виктор. Подойдя к ней со спины, он обнял, поцеловав её в шею. Сьюзен прикрыла глаза, как же в эту минуты ей хотелось вернуть ночь. Но было светло, и окна покрывали снежинки. Она убрала руки Виктора со своей талии.
- Не нужно, Виктор. Вы должны.
Он снова положил руки и притянул её к себе.
- Никого же, кроме нас в комнате. И у такой властной хозяйки вряд ли кто – нибудь ослушается приказа. Кроме меня, - он погладил руками её бедра.
Но Сьюзен решительно скинула руки Виктора и вышла из объятий.
- Вы не поняли Виктор, вы должны уйти.
Он резко схватил её за руку и развернул к себе.
- Почему? Что могло случиться за пару часов? Мы могли бы побыть вместе, я не спешу?
Сьюзен почувствовала себя слабой. Правда, и почему? Почему он должен уйти. Потому что это безумие. Она его старше, он слишком обаятелен. Нет, причина в том, что ей было настолько хорошо, что страх терять она не будет приобретать. Один день не исправит действительность.
- Ты должен уйти Виктор. Я распоряжусь, чтобы тебя покормили и довезли до города. А потом, если нужна помощь, я помогу тебе с машиной. На этом наше знакомство закончится.
Виктор смерил её взглядом, полным гнева.
- Мне не нужна ваша помощь миссис Олдингстоун. Как говорят, мы квиты. Вы мне приют, я вам ночь. Всё по честности.
Сьюзен с силой подарила Виктору пощечину, и отвернулась снова к окну. Виктор собрал свои вещи. Тихо оделся, и вышел из комнаты.
Когда хлопнула входная дверь, Сьюзен вздрогнула и оглянулась. В комнате всё было почти как всегда. Только на полу еще была постель, хранившая тепло. Сьюзен с горечью разрыдалась и присела на край кресла. Ощутив горло бутылки, Сьюзен вытащила бутылку. Взглянув на неё и ощутив приступ тошноты, она с силой кинула её об стену.
************
Находясь, третий день в постели Сьюзен испытывала чувство стыда и горя. Пару раз поднималась температура, её мучил жар. Но истинную причину знала только она. Как же хотелось с кем – нибудь поделиться своими переживаниями, но они были настолько интимными, глубокими, что она не решалась, даже сказать слово.
На четвертый день был звонок, её приятельницы, не хотела бы она приехать в гости. Сьюзен сомневалась, было ли это правильным решением, принять приглашение, но складывая багаж, она ловила, что это первая положительная эмоция за последние дни.
************
Вступая по заснеженной тропинке к крыльцу (снег до сих пор не кончался, и было, как назло холодно), Сьюзен несла свой багаж сама. Мучили мысли, что её не ждут, всё – таки приглашение было на Рождество, а оно уже прошло. И тревожить людей в столь ранний час. Но Элеонору она знала еще со скамьи университета, по этому, если она появится без приглашения, никто не будет против. Она уверенно постучалась в дверь, на звук колокольчиков, дверь открыл дворецкий. При виде замершей фигуры, он воскликнул.
- Бог, мой, миссис Олдингстоун. Почему вы не сказали, мы бы вас встретили?
- Кто там Эдвард?- в коридоре появилась женщина, с выразительными голубыми глазами и длинными белоснежными волосами. Белоснежность распространялось и на кожу лица и рук. Она была одета в платье широкого покроя, чтобы скрыть худобу. При виде Сьюзен женщина всплеснула руками.
- Сьюзен, господи, да ты совсем продрогла. Почему ты не предупредила, что ты приедешь, мы бы тебя встретили? Ты, так всегда поступаешь. Отдай багаж Эдварду, и проходи, комната для тебя давно готова. Но почему ты не позвонила? – Элеонора не давала сказать ни слова, она протянула руки за пальто. Затем подтолкнула Сьюзен дальше по коридору.
Муж Элеоноры Брик был военным, который давно был в отставке. Дружба их семей была давняя и прочная. Пару лет назад они хотели поженить своих младших детей. Но Элизабет слишком строптива.
Пройдя в комнату, Сьюзен встала, как вкопанная в проеме, ее кожа на лице приобрела пепельно – серый оттенок. Элеонора подтолкнула её вперед.
- Что с тобой? У тебя такой вид, что ты испугалась. Знакомься, это мой брат Виктор? – Элеонора сладко улыбнулась.
- Брат? – Сьюзен казалось, что и голос её стал другим, - Ты никогда не говорила, что у тебя есть брат? – Сьюзен смотрела на Виктора широко раскрытыми глазами. Справится сейчас с эмоциями было очень трудно. Хотя Виктору было все равно: на его лице не было ни капли смущения. Он прекрасно изображал, что они были не знакомы раньше. И вся эта ситуация его забавляла.
- Он младше меня на десять лет. И как видишь, у нас разные отцы. Поэтому он рос вдалеке от меня. Но в последнее время мы стали общаться.
Виктор встал не спеша с дивана. Подойдя к Сьюзен, он протянул руку для пожатия.
- Виктор Масвелл, - губы его улыбались, но глаза оставались холодными и цепкими.
- Сьюзен Олдингстоун, - Сьюзен не стала подавать руку и улыбаться в ответ.
- Думаю, ты поживешь у нас эти каникулы. Ты так редко стала к нам приезжать, стала совсем замкнута в своем поместье после смерти Аманды, - Сьюзен слышала голос Элеоноры издалека, - Готов чай, тебе нужно обязательно согреться. Ты вся белая.
Сьюзен расположила поднос с чашками на столе. Показав жестом руки, присаживаться. У Сьюзен резко заболела голова. За всю дружбу с семейством Бриков, она жалела, что приехала в гости.
- Представляешь, Сьюзен, Виктор, при поездке ко мне, заблудился, у него сломалась машина, и его от холода в Рождество спасла какая – то старушка, но он не смог запомнить её имя. Боже, как я же напугалась в ту ночь, что с ним что – то случилось, - Элеонора демонстративно прижала руки к груди.
Сьюзен покраснела. Но прямо посмотрела на Виктора, он спокойно наблюдал за реакцией Сьюзен.
- Старушка, значит, - Сьюзен хотелось рассказать всю правду, чтобы увидеть произведенный эффект. Но это было бы слишком опрометчиво.
- У тебя совсем бледный вид. Ты хорошо себя чувствуешь? Виктор ты мог бы ее осмотреть?
На лице Сьюзен возник испуг.
- Я хорошо себя чувствую, не нужно.
Элеонора рассмеялась.
- Что с тобой, Сьюзен? Не переживай, - она одобрительно погладила её по плечу, - Виктор – кардиолог, так что ничего страшного, если он тебя осмотрит, не будет. Виктор, проводи, пожалуйста, Сьюзен к себе в комнату, у нее больной вид.
Голова у Сьюзен закружилась, так что, чтобы она не упала, Виктору пришлось подхватить на руки.
Элеонора в испуге закричала.
- Господи, Виктор, сделай что – нибудь!
- Если ты не будешь, так кричать. То я смогу ей помочь. Значит, распорядись, чтобы ей в комнату принесли горячего густого чая. И мой чемодан из моей комнаты.
Виктор на руках со Сьюзен прошел в отведенную ей комнату. Положив её на кровать, он закатал рубашку до середины локтя. Затем расстегнул её кофту до груди, и потрогал пульс на шее, который плохо прослушивался. Виктор чертыхнулся, и прошел в ванную комнату. Смочив полотенце холодной водой, он прошел обратно в комнату. Подложив подушку под ноги Сьюзен, он стал растирать мокрым полотенцем  её шею и руки. Когда они покраснели, он мягкими движениями стал делать массаж сердца. Сьюзен, застонав,  стала приходить постепенно в себя. В дверях с дымящейся кружкой показалась Элеонора. Её лицо выражало беспокойство. Сьюзен открыла глаза, свет причинял боль, поэтому она закрыла их снова.
Элеонора зашла с другой стороны кровати, присев. Она погладила Сьюзен по руке, которая стала теплой.
- Ты меня так напугала, Сьюзен. Твои проблемы в семье всё же нашли выход.
- Элеонора, ей сейчас нельзя нервничать. Ей нужно отдохнуть, я осмотрю её. Иди пока в комнату, - сестра одобрительно кивнула.
- Я скажу, чтобы вам не мешали.
Когда за Элеонорой закрылась дверь, Виктор достал из сумки фонендоскоп и присел на край кровать. Протянув руки к Сьюзен, он стал расстегивать пуговки до конца. Сьюзен открыла глаза.
- Убери руки, Виктор, от меня.
- Сьюзен, прекрати. Не будь девочкой, ты – взрослая женщина, и в данный момент я – врач.
- Я не хочу, чтобы ты меня осматривал.
- Глупости какие, - не обращая на её протесты, он расстегнул их до конца, затем приложил холодную часть фонендоскопа к полушарии груди.
- Если ты не прекратишь, я позову Элеонору.
Свободную ладонь он приложил к её губам.
- Если ты сейчас не прекратишь возмущаться, я найду другой способ, тебя замолчать. Который может тебе и нравится, но ты будешь опять возмущаться. Будь послушной, пожалуйста.
Сьюзен перестала двигаться и позволила Виктору ее послушать.
- Давно у тебя проблемы с сердцем. За каникулы ты отдохнешь. А после поедешь со мной, где в моем центре я тебя обследую. Мне не нравится твои шумы в сердце.
- Я с тобой никуда не поеду. И у меня есть свой врач, и я богата, так что найду и другого.
Виктор изобразил кислую улыбку и нагнулся к Сьюзен.
- Мне кажется, что это судьба нас свела, и я не упущу свой шанс. Если бы не твой обморок, мы бы могли бы и найти и другой способ провести сегодняшнее время.
- Как же ты? – Сьюзен стала застегивать пуговицы, не обращая внимание, на взгляд Виктора.
- Какой же?
- Ты слишком о себе много мнишь, но второй раз это не пройдет.
На лбу Виктора забилась жилка. Он с силой схватил за плечи Сьюзен.
- Это безумие, Сьюзен, просто безумие. Но ты тоже будешь безумствовать.
Виктор отпустил Сьюзен, вышел из комнаты, и аккуратно закрыл дверь.