Голос глава 1 из цикла большие надежды

Пролог
Моёму беспокойству не узнать конца,
И с каждым днем черты любимого лица.
Наполнят болью, мукою минуты.
Когда невидимые жизненные путы.
Напомнят мне: беспомощная я.
Я так устала от этих глупых ссор,
Любовь…да нет ее, останется лишь вздор.
Но почему я жду хоть весточку, хоть сон.
Что жизнь в тебе не будет знать урон.
Зачем я мучаю себя, веду душевный спор?
Кого хочу я обмануть? Зачем?
Мы оказались в разной стороне дилемм.
Страдаешь ты, страдаю в этой жизни я.
И слово обещания, что позабуду навсегда.
Останется темницей… добровольный плен.

Глава 1 Воспоминания
Было холод, который пробирал до костей. Выпал снег и дул порывистый ветер. Так большую часть люди старались проводить в помещениях. Хорошо отапливаемом.
Сьюзен Олдингстоун накрылась полностью с головой одеялом. В комнате было прохладно, хотя от камина шло тепло. Было слишком рано, чтобы вставать. Да и после отъезда Доминика к отцу, Сьюзен встала поздно, не хотелось весь день проводить в одиночестве. Хотя был канун Рождества, праздничного настроения не было совсем. За последние пять лет поводов для радости было не так много.
В своих сорок восемь Сьюзен выглядела на тридцать пять, причем её фигура сохранила стройность и грациозность. Когда муж был еще жив, он не забывал ей напоминать, что она – самый дорогой человек на свете для него. Но мужа уже не было почти шесть лет. Ей постоянно говорили, что она утонченная, но что слова чужих людей. Они приятны, но не в самом сердце.
Сьюзен устало вздохнула и встала. Сегодня в канун Рождества и погода была не на стороне празднования. Накинув шелковый халат, она спустилась вниз в кухню. На кухне уже готовился завтрак. Сьюзен никогда не стояла за плитой. Сначала её обеспечивал отец, а потом муж. И после его смерти это правило не поменялось. Она не представляла себе другой жизни. Но сегодня, она отпустит часть прислуги по своим домам. Оставив одну Молли, дорогую Молли, с которой они знали так давно, что ей она могла спокойно доверить свою жизнь, без лишних забот.
- Проснулась, - Молли единственной в доме разрешалось называть хозяйку по имени и обращаться к ней на «ты», -Что ты рано? Плохо спала? У тебя больной вид? –  Молли обеспокоено посмотрела на Сьюзен и вытерла передником мокрые руки.
Сьюзен, подобрав полы халата, присела на край табурета. Кухня была царством «Молли», и она это знала, поэтому села скромно, как в гостях.
- Стали сниться кошмары, - Сьюзен печально улыбнулась, - Сегодня я видела Аманду во сне. Она стала сниться мне чаще, прошло уже пять лет. Но в такие минуты, смотря в окно, когда выпадает снег, я хочу увидеть её следы. Хочу услышать её голос.
Молли поставила перед ней чай на травах, от которого пахло ромашкой.
- Спасибо, - Сьюзен обхватила чашку руками и отпила горячий отвар, ощущая, как горячая волна растекается по телу, - я отпустила почти весь персонал, останешься только ты и Чарльз. Так что не готовь много, я сама о себе позабочусь.
Молли укорительно взглянула на Сьюзен.
- Тебе не нужно было оставить Доминика, и пусть бы мистер Даррел приезжал сам.
Сьюзен махнула рукой в знак протеста.
- Мальчику нужно общение с отцом. Так было лучше. Это было необходимо. Они поехали в поездку, это их сблизит. Спасибо за чай, я пойду к себе, если что я перееду на время Рождества на нижний этаж. Там теплее и уютнее.
Сьюзен хотелось сказать одиноко, но сказать, значит признать, что она одинока настолько, что бежит из того места, где ей было когда – то хорошо.
***********
Весь день Сьюзен провела в постели. Положив подарки под елку. Она устроилась в кресле. Достав бутылку белого вина. Врач запретил, но сегодня можно и забыть про запреты. Выпив пару глотков, она откинулась на спинку кресла. Сколько же человек может перенести. Сначала начал пить сын, потом жизнь не ладилась у старшей дочери, потом болел муж, его, смерть, при родах умерла старшая дочь, потом младшая покинула семейное гнездо в гневе и ненависти.
К вечеру от этих мыслей не остается сил, хочется забыться, совершить поступок, о котором ты и будешь жалеть впоследствии, но сейчас он был бы чем – то новым, поступок, который заставлял бы жить дальше.
Поток мыслей Сьюзен прервал стук в главную дверь. Завернувшись в одеяло. Она прошла сама открывать, так как все уже спали. А был сочельник. Подходя к двери, первой мыслью было, что это Ник и Доминик приехали к ней. От этой мысли стало горячо, даже лучше, чем от вина. Но открыв, на пороге стоял молодой человек, лет тридцати. В одной легкой куртке, джинсах, без головного убора. Губы его посинели от холода. Он тер руки на ветру.
- Извините меня, пожалуйста, но далеко до города? У меня сломалась машина, я шел пешком, но видно не в том месте свернул, - он старался стать так, чтобы ветер был ему в спину.
- Заходите.
- Мне неудобно.
Сьюзен, не спрашивая, затащила за куртку молодого человека в коридор и силой захлопнула дверь.
- До города еще далеко, при хорошей погоде, но только при ней. У вас посинели губы. – Сьюзен неодобрительным взглядом осматривала мужчину.
Он был хорошо сложен, неплохо одет, выбрит, опрятен. Сьюзен сразу отметила ухоженные руки. Он не походил на вора, мошенника, убийцу. Его черные волосы были  не короткие, и не длинные, слегка вились. Он смотрел черным веселым взглядом на руки Сьюзен, которая еще цепко держала фланелевую куртку молодого человека. Заметив это, она поспешно убрала руки.
- До города еще далеко, - Сьюзен повторила с ударением, - Проходите, сегодня вы проведете здесь ночь, а завтра я распоряжусь, чтобы вас довезли до города, и позаботились о вашей машине. Как вас зовут?
- Виктор Масвелл. Я здесь проездом, я к сестре ехал встречать праздник. И заблудился, со мной это в первый раз, - мужчина потер озябшие руки, и скромно переставлял с одной ноги на другую.
Заметив эти жесты, Сьюзен продолжила властно.
- Раздевайтесь, и проходите по коридору вперед, там вы увидите свет. Посидите немного в кресле, там есть плед, а я приготовлю вам что – нибудь горячее, - с этими словами Сьюзен решительным шагом отправилась в кухню.
Спустя десять минут Сьюзен несла на подносе пенящийся кофе и печенье. Виктор оглядывал комнату. При её входе, он оглянулся.
- Спасибо, но не стоило так беспокоиться. Я..
- Не говорите глупости, Виктор,- она сделала ударение на втором слоге, - Я поставила набираться вам воду ванную, сухая одежда висит на вешалке. Пейте кофе, пока не остыл, и я вас провожу.
- Еще раз, большое спасибо. Мне неловко, - он взял кружку из её рук, аккуратно отпив от края,  - Не стоит столь беспокоиться.
Постепенно щеки молодого человека стали розоветь, и он уже больше не дрожал от холода.
- А как зовут моего спасителя? – Виктор допил кофе до конца.
- Можно просто Сьюзен,- она внимательно осматривала гостя, сложа руки в замок и уютно пристроившись в кресле.
- Вы – хозяйка этого дома? Уютно и богато.
- Да. Но не так уже уютно и богато.
- Муж и дети, наверное, не нарадуются столь теплому очагу, - в молодом человеке стали происходить с теплом перемены. Он стал улыбаться, довольно заразительно.
- Мой сын постепенно умирает от алкоголизма, муж и старшая дочь мертвы, а младшая дочь, не может смириться, что я пока хозяйка, - Сьюзен сама не понимала, почему она так сказала. Но сегодня явно был день, от которого чего – то ждешь.
Лицо Виктора стало хмурым. Он обтер вспотевшие руки об джинсы.
- Простите, я не знал.
- Ничего страшного. Господи, наверное, вода, - Сьюзен быстрыми движениями покинула комнату.
*************
Виктор переоделся в спортивный костюм, который Сьюзен оставила в ванной. Но остался в исходной футболке. С его волос, чуть длиннее, чем положено, капала вода. Щеки стали совсем красные. Теперь он выглядел моложе. Сьюзен судорожно сглотнула. Впервые за всё это время, она ощутила, что перед ней мужчина, которого она не знает. Он силен и может быть опасен. А в доме, кроме Молли никого нет. Которая давно уже спит. Это решение – впустить в дом незнакомого человека, было опрометчивым поступком. Она инстинктивно закуталась сильнее в одеяло. Хотя ей было жарко. Твердя мысленно: «Глупо, глупо». Виктор, будто почувствовав спиной, что на него смотрят, повернулся, взглянув недоуменно.
- Что – то не так? – Сьюзен показалось, что он вкладывает особый смысл в эту фразу, так что её заморозило, - Это вещи вашего сына?
- Нет. Он давно не живет в поместье, это вещи мужа моей покойной дочери. Иногда он здесь гостит с внуком, - во рту стало сухо. Зря она пила вино.
- Понятно. Простите за бестактность, но я заметил открытую бутылку с вином. Не хотите выпить со мной? Завтра я обещаю, что всё оплачу за беспокойство.
Кровь прилила к голове Сьюзен от раздражительности и смущения. Забыв о недавних мыслях, она отбросила покрывало и встала. Раздражительность начинала её одолевать, она не любила с детства мелочность. Забыв об осторожности, она подошла близко к Виктору.
- А вы уверенны, что вам хватит денег, расплатится? Это очень дорогое коллекционное вино.
Виктор присвистнул. И поднял ладони вверх.
- Вы, что обиделись? Но думаю, что на один бокал хватит. А второй вы мне подарите,- он лукаво улыбнулась.
Сьюзен пожалела, что встала из кресла, не укрывшись. И чувствовала себя неуютно под этим взором.
- Вы богаты? И почему подарю? - Сьюзен поправила волосы.
- Как сказать, я – кардиолог, заставляю сердца биться, - Сьюзен второй раз показалось, что в этих словах двойной смысл, - ну, так, что?
- Конечно, берите. И платить не нужно.
- А вы? Я не принимаю отказа, как врач, я даже настаиваю, чтобы Вы, скажем красиво, пригубили, в такую погоду, будет полезно, - он достал еще один бокал и разлил вино.
Подойдя к Сьюзен, он протянул бокал. И сел рядом у камина.
- Что произошло с вашей семьей? Я не настойчив, но, всё же, - заметив его задумчивый взгляд на своих губах, она облизнула их.
- Муж умер от рака, дочь при родах от оттека головного мозга. А у вас есть семья?
- Нет. И детей тоже. Знаете, смотря на вас, и не скажешь, что у вас может быть взрослый ребенок, - поймав её вопросительный взгляд, Виктор продолжил, - Вы молодо выглядите. Даже очень.
Сьюзен смущенно опустила взгляд.
- Спасибо. Мне пора вам постелить здесь и ..
- Вы уже уходите? - это было сказано с печалью, при этом Виктор встал.
- Уже поздно и мне не хочется вас беспокоить, - его глаза исследовали мимику её лица.
- Но сегодня сочельник, можно не торопиться в объятья Морфея.
- В объятья? – при этих словах Сьюзен бросилась к двери.
Виктор сильными руками успел перехватить её за талию.
- Отпустите меня не медленно, - голос перешел в шепот, дыхание стало сбивчивое.
Виктор с силой развернул её к себе и поцеловал её в губы. Сьюзен даже не успела понять, как сама ответила на поцелуй. Он прижал её к стене, и целовал, пока хватило дыхание. Оторвавшись от её губ, он уткнулся носом в шею. Губы Сьюзен припухли, она вытащила одну руку из кольца объятий, и провела по его волосам, которые подсыхая стали снова виться. Глаза затуманились. Виктор приподнял голову  и посмотрел на нее. Затем стал слегка прикасаться влажными губами её шеи. Сьюзен откинула голову к стене.
- Господи, Виктор..Не надо..Я..хочу сопротивляться, – он подхватил ее на руки, накрывая ее губы своими, не дав сказать ни слова, но и говорить ей не хотелось, по всему телу прошел жар. Что только может не пережить человек.