Они проснулись как-то в октябре...

***

Они проснулись как-то в октябре.

Она, изобразив дугу,
                размяла связки,
издав назальный «н» на ноте ре.
Желая ласки,
                смочила его сонную губу
своей несвежей утренней слюной.

Он притворился спящим. В щелках век
                ее
сверкнули два зеленых аргумента,
что наступило утро.
«Будто
             этот лежащий рядом человек
все еще спит? Или он ждет момента,
чтобы открыть глаза?»

А утро
сквозь занавески ей подмигивало солнцем,
моргая облаками. Вылезать
из-под тяжелого родного одеяла
                его руки?
Не стала.

И распрямясь в струну,
боясь спугнуть небуженые пальцы,
мозолью, составлявшею довесок
                к ноге,
затекшей и подобной чугуну,
освободила тонкий луч от занавесок.

Луч мягкой струйкой, параллелью носа
устроился к его щеке,
                без спроса
пощекотав зрачок.

Он медленно сглотнул.
Нашел губами, сухими,
                как осенний лист,
ее осеннюю улыбку.
                Ими
он целовал ее в ее апрельский бриз,
в ее июльское дразнящееся имя.

Теперь октябрь.
Их губы
               друг в друге увлажнились, и ко сну
уже не так клонило:
                так, через одну,
они расположились,
                чтобы ждать весну,
если удастся не заметить зиму.