Экзюпери венок сонетов

1.
Настанет ночь, и при дурной погоде
Что остается летчику -  скучать.
Перебирать паденья и невзгоды,
Ругаться, поминая чью-то мать.

А можно сказки сесть писать в потемках,
Истории про летчицкую жизнь.
Но это для себя и для потомков,
А развлекать коллегу не берись.

Когда ты не пацан в трусах и майке,
Когда залез на тучи водолей,
Угрюмость плохо скрашивают байки
Про принцев, лисов, розы, королей.

Когда туман и горизонт во мгле.
Невесело сидится на земле.

2.
Невесело сидится на земле.
Когда вокруг нелетная погода.
Копаться в отгоревшего золе,
Жалеть что в реках жизни нету брода...

Ненастье как пришло - так и уйдет
Не оставляя шрамов в наших душах.
И снова заведется самолет,
И полетит, метания разрушив.

Но парки тех же нитей не спрядут,
И жизнь - не бессловесная стихия.
Друзья взамен ушедших не придут.
А если и придут - совсем другие

Одно лишь повторенье в хороводе:
Друзья приходят... а потом уходят.

3.
Друзья приходят... а потом уходят,
Кто в бруты, кто окончив путь земной,
Земля населена не редко вроде,
Но только я один всегда со мной.

И я беру себя с собой в дорогу,
Ищу к мечтам заветные ключи.
Сажусь в кабину - вверх и ближе к богу
А бог, как это принято, молчит.

Аварии, больницы, снова воздух...
Но безнадежно верить в благодать.
Что остается - забываться в грезах,
И терпеливо смерти ожидать.

Чтоб возродиться на другой Земле,
Кому теперь молиться - лишь змее?

4.
Кому теперь молиться - лишь змее?
Но что ей заблудившийся писатель?
Мечтающий про инобытие,
Где был бы он, увы, совсем некстати.

Лис растворился в рыжем же песке.
О нем не жаль - ведь он в своей стихии.
Так мне, и с сединою на виске -
Писать на небе росчерки лихие.

Без шансов заглянуть в небесный скит,
Оставив все для сказок и для песен.
Тот мир навеки для меня закрыт...
И я змее никак не интересен.

Романтик, голь, землянин я отныне.
Потери боль ужалит и остынет.

5.
Потери боль ужалит и остынет.
Лохмотья сменит новое пальто.
Ну сколько жить надеждами пустыми?
Да хоть бы знать - надеждами на что?

Земные змеи красивей пустынных.
Романтиков окрутят как котят,
Сетями разум оплетут густыми,
И парой сочных яблок обольстят.

И вышипев приятственный мотив,
Они вас на планеты не отправят
А покусав и кровушки попив,
Не убивая, на всю жизнь отравят.

Нажив седин, зажил, чуть став умней,
Опять один, и избегая змей.

6.
Опять один, и избегая змей,
Иду по раскаленному бархану,
Чем дальше, тем песок кусает злей,
Подсовывая мне фата-моргану.

Иду, как наступая на ежей,
Но теплится надежда еле-еле:
Ночами - не бывает миражей,
А значит то, что было - в самом деле?

И почва под ногами хоть и жжет,
Реальна - значит я не жертва фальши.
Еще один печальный поворот,
И надо жить, пока нет смерти, дальше.

О принце отрыдав, как бог о сыне.
Все потеряв, и выйдя из пустыни.

7.
Все потеряв, и выйдя из пустыни,
Я снова на планете обретусь,
Где врут и предают, стреляют в спины,
И выживает не герой, а трус.

Где пятый год подряд война бушует,
Где красный цвет - не аленький цветок,
Где жизнь имеет цену небольшую:
Всего - металла маленький кусок.

Пускай увидел крови я немало,
С людьми хочу делиться не войной,
А тем, что навсегда очаровало.
Пусть шепчутся - "на голову больной" -

Я до конца отмеренных мне дней
Останусь чудаком в земле людей.

8.
Останусь чудаком в земле людей,
Которых не пугают слоношляпы.
Но мир моих младенческих идей
Я не позволю взрослости заляпать.

Я напишу про множество планет,
Распахивая в мир фантазий двери.
А кто-то вдруг - ну почему бы нет? -
Однажды прочитает и поверит.

Но большинство - бывает так всегда:
Ни сказок, ни фантазий не приемля,
Пожмут плечами - ну и ерунда!
И будут дальше жить, вцепившись в землю,

Не захотев поверить, хоть однажды,
Ни книгам, ни мечтам, ни страсти даже.

9.
Ни книгам, ни мечтам, ни страсти даже
Не в силах победить людское зло.
Так что же я хочу добром бумажным
Исправить мир? Кому же в том везло?

Мне говорят - подальше от сражений,
Воюй пером - кому-то ты кумир.
Ну напишу десяток продолжений -
Неужто мой роман приблизит мир?

И чтоб остановить потоки крови,
Своей не пожалею за народ.
Пусть возрастом не вышел и здоровьем
Опять сажусь в военный самолет.

Ведь тем, что я в фантазиях живу,
Не изменить того, что наяву.

10.
Не изменить того, что наяву,
Не выйдя из дворцов своих мечтаний.
Я мыслю - это значит я живу.
А значит - не свободен от метаний.

Твердили мудрецы, что всех мудрей:
Мы с вами на планете только гости.
И глупо от  судьбы и от людей
Скрываться в башне из слоновой кости.

Но жизни не бывает без цены,
Не угадать судьбу тебе какую
Готовит кровожадный бог войны,
А я живу - и значит я рискую.

И если не достанут пули вражьи,
Когда-нибудь мотор опять откажет.

11.
Когда-нибудь мотор опять откажет,
Сломаются рули, подстрелит бош -
Конечная судьба придет все так же:
Когда ее не ждешь и долго ждешь.

Ну вот оно! Но почему сегодня?
Я - пешка, а на фронте жизнь - игра.
Война - с потусторонним миром сводня,
И не утешит, что могло б - вчера.

Я буду падать заодно с машиной.
А кто тому виной - не все ль равно?
Дай бог без криков, умереть мужчиной,
И пожелать посмею лишь одно:

Не в снег, не на песок, не на траву,
Из синевы я рухну в синеву.

12.
Из синевы я рухну в синеву...
Знать, суждено мне голубою кровью,
Небесным жить, пока еще живу,
И умереть без нянек в изголовье.

Зато не оставался в стороне,
Пусть музы укорят меня за это.
А на войне - оно как на войне:
Прими и успокой меня, планета.

И это хорошо, что не найдут
К чему салюты, слезы расставанья?
И жалостливых несколько минут
Ну что добавят к грусти осознанья:

Мне больше не отправиться в полет,
Мой самолет под волнами сгниет.

13.
Мой самолет под волнами сгниет,
Я растворюсь в воде, как будто в небе.
Я испарюсь, став облаком, и вот -
Частицей воплощусь в насущном хлебе.

Я растекусь не ведая границ,
Оставив все написанное с вами,
И что-то, убежав с моих страниц,
Тихонько будет жить средь вас, земляне.

Не примеряю на себя венец -
Мне не к лицу ни графский, ни терновый.
У всякой сказки должен быть конец,
Чтоб место уступить для сказки новой.

Расправив плечи, мойра нить порвет.
Но бесконечен мой ночной полет.

14.
Но бесконечен мой ночной полет,
Пока листают пальчики страницы,
Пока ведут планеты хоровод,
Пока мечтают маленькие принцы.

Пускай я никого не приручил,
И за меня - никто не был в ответе,
Но доброты и нежности ручьи
Журчат сильнее на моей планете.

И скрытые пришельцы, как и я,
В стране людей уставшие от прозы,
Из сердца гонят скуку бытия,
И ждут ночей, чтоб погрузиться в грезы.

Пусть все невмочь, и черти в хороводе,
Настанет ночь и при дурной погоде.

--------------------------------
15. (магистрал)
Настанет ночь, и при дурной погоде
Невесело сидится на земле.
Друзья приходят... а потом уходят,
Кому теперь молиться - лишь змее?

Потери боль ужалит и остынет.
Опять один, и избегая змей,
Все потеряв, и выйдя из пустыни,
Останусь чудаком в земле людей.

Ни книгам, ни мечтам, ни страсти даже
Не изменить того, что наяву.
Когда-нибудь мотор опять откажет
Из синевы я рухну в синеву...

Мой самолет под волнами сгниет,
Но бесконечен мой ночной полет.

---------------------------------
Венок сонетов строится по принципу: последняя строка становится первой для следующего сонета в венке. Последняя строка 14-го сонета - совпадает в первой первого.
Магистрал - отдельный сонет, который составляется из первых строк четырнадцати сонетов.
---------------------------------
3-5.07.2015
Написано для
http://www.stihi.ru/2015/06/29/5239