Кровные узы

                О мудрости твердят:
                Она бесценна,
                Но за неё не платит мир...
                Иб Сина Авиценна* 
                (*Великий лекарь, имя которого стало прообразом слову медицина)

Во глубину веков
Стремится взор,
Где в колыбели
Мудрости востока
Жил Самани,
Эмир...
С тех пор
Таджики чтят пророка.

Столицей сделал Бухару -
Сестру красавца Самарканда,
Прославил справедливостью
Он имя своего таланта.

У зороастризма с молодости
Впитал добрые помыслы,
Добрую речь и добрые слова.
Амир Адил, так Азия его звала.

И всё бы было б ничего
У правящего там султана,
Но в те края проникло зло,
На прошлое Таджикистана...

Известно издревле о том,
Чем справедливее в народе,
Тем легче разоряют дом
У царствующего на престоле.

А Исмаил в народ ходил
И к бедным проявляя щедрость,
Он государству подарил Дари,
То есть язык Фарси у персов...

Мавероннахре Харасану -
Великий Властелин...
Он Рудаки, Омар Хайяму,
Фирдоуси другом был...

Расцвет!
Поэты... астрономы...
Полсотни лет
Красивые законы...
Но о падении поведаю друзья.
И вот история обычного дитя...

Однажды долю лучшую ища,
В ханаки разместилася семья...
Ободранная вся... 
С них не взымалась плата...
Бегут, - сказали, - от врага
Из Киева, от русича,
Хазары мы из каганата...

Их приютили, щедрость оказав.
Помыли, пищу каждому раздав...
Всё было хорошо и всем хватало,
Но миг сей стал конца началом...

В медресе в пору ту
Был час молитвы...
И муфтий возносил хвалу
Аллаху и Отчизне.

А к ночи к дому подходя,
Увидел на крыльце дитя...
Он в ночь зовёт родителей ребёнка,
В ответ лишь тишина...
Лишь тишина и только...

Идут на поиски,
Но нету результата,
А детские глаза,
Как угли совести
Глядят из под куска халата...

Духовник скинул в небо руки:
- Мой век - заката половина,
Да видно за старания, за муки
Всевышний подарил мне сына!

Сын рос, отец был рад!
Ислам сердца объединяя,
Как роза украшает сад,
Мальчонка рос,
Аллаха прославляя.

Отнюдь не красота,
А лишь шипы
Определяют розу!
И час беды
Пришёл, тая в себе угрозу...

В тринадцать лет
Явился Яков старый,
Подростку дал совет:
- Глупец всегда упрямый...

Ты гибким будь,
Как всякая змея!
И в этом суть,
Коль близко для прыжка,
Ты жаль, сынок,
Не сомневайся.
И будет мир у ног,
Со мной останься...

Уйди, старик!
Я не один!
Аллаху верен!
И мой отец больной лежит
Любим!
И дорог мне и ценен!

О встрече той
Не ведал Муфтий,
Лежал больной...
А сын на кухне
Варил настой
В забытие...
И разговора гной
Держал в себе...

Но через год
И Яков снова у порога:
- Вот тот халат, верней кусок.
Ты сын-еврей от бога!

Потом сказал, но строго:
- Поверь, я сведущий.
Не будешь жить убого,
Ты муфтий следующий
И разве ж это плохо?

Тот миг, как сон
Вкусил, потом...
И ждал юнец лишь чуда
Но в жизнь его, как в дом
Стучит отец другой - иуда...

Взял тряпку молча и домой:
- Скажи мне правду, отче.
Ты мой отец родной?
Или Аллах так хочет?

Обманывать не надо
У смертного одра...
В халате старом этом
Нашёл ли ты меня?

- В обмане нету чуда,
Ты не родной!
Да не отец,
А ты приблуда,
Мой дорогой..

И муфтий умер...
С застывшего лица
Текла в испуге
Холодная слеза.

Проходит срок и вот!
Среди достойных нету ровни!
И бурных дней поток
Являет муфтия еврейской крови!

Затем у Самани
Вдруг новый повар,
И блюда были таковы,
Что много крови...

Вертеп еврейских жён
Сковал элиту...
Торговля принесла урон...
Лишь Исмаилу...

Примером расскажу
Лишь про свинину,
Когда евреи в Бухару
Её ввозили, то
Муфтия закон таков:
- Мы с грязной твари
Деньги не берём...
Налоги сняли...
Туда пошли обозы,
Евреи прославляли
Того, с кем узы
Кровные соединяли...

Бывало и такое,
Когда виновника поймали
И Исмаил велел казнить,
Тот попросил воды в стакане
Последний раз испить...

Но вот дрожит рука еврея.
Тот - мол боюсь,
О палаче, что озверея,
Мою проломит грудь...

Тогда султан дал обещанье,
До той поры не сметь
Еврейское созданье
Убить и дал тем честь...

Еврей спокойно вылил воду,
Напомнил, что султан сказал
И попросил себе свободу,
Ведь он не выпил тот стакан...

Другой оделся поскромнее
И зная щедрость бьёт челом
Султан подал,  Еврей же блея,
Запел такую песнь потом...

- О милостивый наш эмир,
Сегодня есть, а завтра нет...
Одежда стёрлася до дыр,
Я десять дней не ел обед...

-Ему давайте,
Было, чтоб последнее,
Читатель!
Вот так и зародилась пенсия!

Затем проникли всюду те,
Кто и сегодня правит.
Затем война, но Шахнаме
Историю нам эту не расскажет...

А Рудаки и Фердоуси
Ждала увы лишь
Нищих учесть...
О том с трудом,
Ну кто поверит?
Но станет и эмир ослом,
Когда врага недооценит.
Не слышите поэта,
Тогда беда придёт
Похуже этого сюжета.