Антропофагия III гл. 8 Дрессировка

Как часто люди не замечают своего участия в создании монстра.
Слово может ранить душу, но век цинизма замечает только физические потери после появления статистики в первых позициях браузера.
Крайнее возмущение проявляется после вскрывшейся правды, но что заставляло прятать её так долго?

Чтобы обновить инструментарий Кэтрин нужно было шагнуть за следующую грань. Нырнув в зеркало, она шагнула на другую глубину.
Е5 - и монорельсовая дорога медленно покатила Алису к станции «Фреш Киллз» закрытой в две тысячи первом.
Е6 - и Льюис Кэрролл дернул стоп-кран у заброшенной площадки по переработке отходов Нью-Йорк сити.
Массивные антимагнитные ворота медленно отворили недра червоточины города.

Мужчина, с кудрявыми волнистыми волосами до плеч, в затертом джинсовом костюме, гостеприимно развел руки в приветственном объятии навстречу старой знакомой.
Кетрин улыбнулась и ловко спрыгнула со ступеньки вагона на платформу за несколько секунд до того как поезд снова наберет скорость.
"Кать, знаешь, сколько стоит время?!"

– Ты не думала, что когда-нибудь просто размозжишь себе голову о бетон? – Буркнул смотритель свалки, ускользая от её наигранных нежностей.

Катя трепала чуть располневшего, небритого мужчину как щенка за щеки. Пыталась просунуть руки под джинсовкой за широкую спину, носом щекотала его шею.
Он же прятал свое отношение к ней за ворчанием и напускной грубостью.

– Брысь, отвали подлиза, я прекрасно знаю, зачем ты пожаловала, кошка чертова!
Я целый день на жаре прел, весь мокрый, отцепись от меня!

Он лукавил.
Чувствовал, что она сегодня приедет, поэтому пах порфюмом «the one», и был мокрый после душа.

– Сейчас же перестань кусать птицу!

На правом плече его была татуировка - воробей алого цвета.
Поцеловав еще раз кровавые перья, она лукаво посмотрела на него исподлобья.

– Сереж, мне нужна твоя помощь… – оттолкнув манящее тело любимой, он, развернувшись, направился в офисный блок.

Это уже стало системой. Надоедающей системой действующей по принципу наркотической зависимости.
Он шел, и в голове упаковочными пузырьками лопались мысли: «не оборачивайся, она никогда не будет твоей, да какого черта - нужно жить одним днем и плевать на все - просто нужно выпить и послать все к черту, к черту все принципы...»

Сергей чувствовал, что стареет.
У него никогда не возникало желания пуститься во все тяжкие, как это случалось с потерявшими ориентир женщинами после тридцати семи.

Он жил в этих "тяжких".

С детства ему становилось тоскливо и скучно, когда идиот отец, начинал ходить козырем или мямлить чушь, перед матерью совершив откровеннейший и циничный обман.

Отец любил возить его с собой.
Бросая через плечо жене: «У меня встреча с партнером, пожалуй, я возьму с собой парня - это хороший опыт!»
Как-то ему захотелось намекнуть своему родителю, что если уж прикрываться сыном, то делать это нужно искусней.
Забирать с собой из машины в гости к партнерам, пить чай с этими партнерами вместе за столом, общаясь на партнерские темы.
А потом, невзначай посадив сына за партнерский "видик", уже исчезать на переговоры.
Хотя конечно оставаться в машине и часами слушать рок-н-ролл маленькому Сереже тоже нравилось.

Ему не нравилось, что отец, несмотря на весь свой представительный вид, внутри оставался слабовольным.
Потом была юность, молодость. Были ли они... теперь он уже ничего не знал.

В семнадцать он сам поменял дверные замки.
И кому бы потом отец не говорил, что его уход был широким мужским жестом, сын этим словам уже не верил.

В девятнадцать, будучи искренне удивленным, он избил до полусмерти какого-то сосущегося, с его первой осознанной любовью, кекса.

Проходя между линиями супермаркета, он увидел как какой-то метросексуал в шапочке - гондонке прижимал Марию к витрине с элитным алкоголем.

Восприятие мира, подразумевающее традиции Дюма, определило дальнейшую участь всех троих.

Уставший от вранья, он просто избил до полусмерти очередную игрушку циничной стервы, на выходе из мола. А через некоторое время его самого долго и методично били.

Ему повезло, что организатор наказания ценил старую школу.
Отхаркивая кровь, Сергей ухмыляясь, как-то сумел объяснить "папику", что в дураках остались они оба, и что у изобретательной шлюхи, нет никаких невинных братьев.
Вместе с отбитыми почками, залеченными первым дорогим бурбоном, в беседе с первым простившим его врагом, Sergio потерял первое уважение к людям.

***
– Когда я смогу увидеть новые инструменты?

Обнаженная, все ещё притягательная, не смотря на свой возраст, Катя нарочно выдохнула марихуану в его лицо.
Зная, откуда она взяла эту звериную масть - гримасу, поворот головы, взгляд, Сергей нарочно прополоскал Джим Бимом рот и сплюнул мимо края постели.
Вдохнув наркотик, он тоже склонил голову на бок, как это делали хищники, зомби из аниме и... курицы.

Он не любил терять контроль, и зрачки редко закрывали зелень его радужки.

Начало третьей части - http://www.proza.ru/2013/08/12/1436
Начало Триллера - http://www.proza.ru/2012/05/09/1539