Шекспир. Сонет 108. Причудливый образ любви!

   Что есть в уме,  в котором персонажем лишь чернила могут быть,
Которые не изобразили истинный мой дух живого существа?
Что нового сказать, что нового отметить?
Что может выразить мою любовь или твои милые достоинства?
     Ничего, ласковое дитя; но всё же, подобно просьбам прорицателя порой,
Должен каждый день говорить то же самое я,
Не считая это устаревшей вещью: я – твой, ты – моя,
С тех пор, как впервые назвал твоё светлое имя я.
   Так что вечная любовь – в прелестном светлом окруженьи
Не тяготеет ни к презренному мелаллу и ни к тяготам веков
И не даёт, когда уже необходимо, мест морщинам,
Но отражает старину всегда, как будто это яркое событье.
   Найдя первый причудливый образ любви, его растят, им каждый горд,
Пока время и внешний облик не покажут, что он  мёртв.

         Перевод с английского: Сергей П. Емельченков.

 What's in the brain that ink may character
Which hath not figured to thee my true spirit?
What's new to speak, what new to register,
That may express my love or thy dear merit?

Nothing, sweet boy; but yet, like prayers divine,
I must, each day say o'er the very same,
Counting no old thing old, thou mine, I thine,
Even as when first I hallow'd thy fair name.

So that eternal love in love's fresh case
Weighs not the dust and injury of age,
Nor gives to necessary wrinkles place,
But makes antiquity for aye his page,

Finding the first conceit of love there bred
Where time and outward form would show it dead.