Это сладкое слово свобода или Дальше едешь - тише

Численность жителей Абаканской волости значительно увеличилась во время Столыпинской реформы. Наши прабабушки и прадедушки, переселявшиеся  из центральных районов России, преодолевая  множество трудностей, обживали, возделывали нашу благодатную землю. Почему же сегодня  мы, их потомки, обольщенные  солнцем Крыма, мягким климатом Юга, а то и «заграничным Раем», покидаем ее? Заглянем в историю.
К сожалению, мы очень мало знаем о своих предках. Если поднять родословную жителей Краснотуранского района, то окажется, что  почти все мы потомки «выходцев» из центральной и южной части России, Украины, Польши, Беларуси. «Прадеды» заселяли нашу землю в течение двух с половиной веков. У каждого из них были разные причины, побудившие их покинуть насиженную землю предков и отправиться в неизведанные края. Кто-то из них ехал в Сибирь, чтобы просто выжить, некоторые, понадеявшись на обещания правительства, рисовали в своем воображении картины «Сибирского Рая». Были и те, для кого Сибирь явилась подобием Клондайка с его золотой лихорадкой, взбудоражившей всю Северную Америку. Было «чем поживиться» отчаянным головам в Сибири, имеющей такие природные богатства, о которых европейская часть России к той поре давно позабыла.  Мотивы переселения у всех кто приехал в Сибирь были разные, но всех объединяло одно – жажда свободы. Завоевывали Сибирь казаки, осваивали свободно и принудительно переселенные крестьяне, образовывали сосланные дворяне,  экономически развивало купеческое сословие. Сколько разнообразного «люда» приняла в свои щедрые объятия матушка – Сибирь! Скольким стала Родиной!
Наибольший всплеск переселенческой активности, как в Енисейской губернии, так и в целом по Сибири, приходится на время Столыпинской аграрной реформы. Переселенческое движение в этот период охватывает 47 губерний выхода, по сравнению с 17-ю губерниями в конце XIX века. А по данным Переселенческого управления за один только 1908 год железной дорогой в Сибирь было перевезено более 750 тысяч переселенцев, тогда как  с 1885 по 1896 годы за Урал переместилось только 469275 человек.
Переселенческая политика Петра Столыпина была относительно продумана  и привлекательна для самих переселенцев. Все вопросы переселения освещались в специально издаваемых для крестьянского населения печатных изданиях, также для переселенцев  вводились различные  ссуды - от льготного железнодорожного проезда до ссуды на домообзаводство. Эти меры  подтолкнули к переселению  не только середняков, но и наиболее неимущих представителям крестьянского населения.
Быстрый рост переселения потребовал учета использования земель и изъятия излишков. Посетив Сибирь в период проведения реформы, Петр Аркадьевич Столыпин и Александр Васильевич Кривошеин пришли к выводу, что и в Сибири следует устранить общинно - земельные порядки и встать на путь создания и укрепления частной собственности на землю. 
Переселявшиеся в Сибирь крестьяне размещались  на государственных или кабинетских землях на правах пользования, а не собственности. Землеустроители, решая эту проблему,  исходили не столько из соображений рационального ведения хозяйства, сколько из наличия земельных излишков на освоенных старожилами территориях. Старожилы же, давно осевшие на хороших местах и привыкшие к «многоземелью», считали всю землю своей и не желали с ней расставаться. Среди них к началу Столыпинской реформы было немало весьма крепких хозяев,  которые нуждались в рабочих руках, и новоселы часто становились у них батраками. Некоторые переселенцы, прежде чем водвориться на отведенный участок, специально шли батрачить к зажиточным хозяевам – старожилам. Работая у них, новоселы приобретали опыт хозяйствования в новых условиях и сохраняли, выделенную им ссуду на обзаведение. В Абаканской волости переселенцы нанимались в работники к купцам и зажиточным людям. Были работники у купца Чертолина, владельца лавок и торговых рядов, которые тянулись во всю длину базара, у купца  Мухина. Купец  Добрин, хозяин мельницы в селе Сорокино, также нанимал  новоселов. Трудились переселенцы у купца Крапивина и его воспитанника Курешова, у предпринимателя Косовича, занимавшегося колбасным производством. Скупщик и торговец хлебом Якименко, имевший целый квартал домов в селе Абаканском и купец-скупщик скота Лыткин  также нуждались в наемном труде приехавших  переселенцев.  Работали новоселы и у дворян, которые тоже, оказывается, проживали  в наших местах, в основном их ссылали  за провинности. Людей дворянского сословия  было не так много, поэтому  удивительно, что  примерно в 1906 году появилась в соседней Идринской волости семья дворянина  из Смоленской области, Красного городка, Владимира Петровича Куроша. Во время массовых беспорядков  1902 года сгорела в России его родовая усадьба и конюшня с лошадьми. После такой трагедии Владимир Петрович с матерью и женой Лидией своей волей отправился  в Сибирь, в село Абаканское, где планировал заняться овцеводством. Его планам не дано было осуществиться, и он с семьей отправился вверх по Сыде.  При устье Канзыба (место слияния с рекой Сыда, в 40 км от села Новотроицкое) он подружился с мальчиком Василием Никифоровым, который впоследствии стал его незаменимым помощником на охоте.  Владимир Петрович силами наемных рабочих  построил усадьбу, где его семья и проживал до 1922 года.  Статный, красивый дворянин носил охотничью шляпу с пером и пытался  вывести сорт «многоколосной» пшеницы. Когда он заходил в административное здание Идринской волости, писарь, уважая его социальный статус, громко требовал от окружающих: «Встать!». Еще проживая в селе Абаканском, подружился Владимир Петрович со ссыльным польским дворянином Иосифом Ивановичем Романским, у которого также работали переселенцы.
После  смерти дворянина Куроша, его жена и дети уехали в сторону Минусинска, дальнейшая их судьба не известна.
Говоря о трудовой деятельности переселенцев у старожилов, нельзя не сказать о том, что многие из них в нашем районе работали на обширном хозяйстве  Баландиных. У жителей села Абаканское бытовала фраза «В трудный год уйти к Баландиной за речку на угольные копи».
Семью Баландиных можно смело назвать старожильческой, так как принято официально считать старожилами тех, кто переселился в Сибирь до 1861 года. Вера Баландина родилась в селе Новоселово Минусинского уезда в 1871 году в богатой купеческой семье. Ее дед, знаменитый золотопромышленник и благотворитель Аверьян Мотонин, и отец - Арсений Емельянов имели винокуренные заводы. Предки Александра Алексеевича Баландина Софрон и Федот, купцы второй гильдии,  примерно в 1840 году приехали в Сибирь. Софрон приехал с женой Прасковьей и сыном Алексеем. Братья занялись доставкой и продажей товаров для жителей Енисейска и старателей. Алексей Софронович, продолживший дело отца,  уже в 25 лет становится купцом первой гильдии, он единственный в Енисейске сохранил это почетное звание до конца своих дней. Женился он на Глафире Петровне, знатной купчихе. Алексей Софронович входил в компанию трех крупных золотопромышленников, которые с конца 1837 года разрабатывали три прииска в районе реки Бирюса, вкладывал свои капиталы в торговлю, банковское дело, пароходство, владел винокуренным заводом, числился владельцем двух домов в Енисейске, держал мануфактурные и бакалейные магазины, склады для товаров, винные погреба. В 1858 году он был избран городским головой города Енисейска сроком на три года. В 1863 году Алексей Баландин получает почетное звание потомственного степенного гражданина Енисейска. После смерти дяди и отца Алексей Баландин оказался богатейшим человеком этого города. В этом же году он становится организатором и директором частного банка с капиталом 70 тысяч рублей. Баландин в разные годы занимал должности: городского судьи, выборного члена в управлении женской гимназией, директора окружного попечительского совета тюрем. В 1883 году он первым в городе получает высшее купеческое звание коммерц - советник. С 1887 года, после смерти дочери,  Алексей Софронович покидает Сибирь и переезжает в Санкт-Петербург, где до конца жизни (10 марта 1986 года), он занимается благотворительностью. Весь свой капитал Алексей Софронович передал по наследству сыну Александру Алексеевичу и невестке Вере Арсентьевне, но, по его завещанию, определенная сумма была перечислена в хлебный капитал города Енисейска. Сын и невестка достойно продолжили, развили и подняли на качественно новый уровень дела Алексея Софроновича. Имена Александра Алексеевича и Веры Арсентьевны Быландиных хорошо знакомы жителям Красноярского края,  Хакасии и нашего района.  При непосредственном участии Веры  Баландиной под горой Унюк был разбит сад, где выращивали китайские яблони и вишни. В этом саду Баландина проводила опыты по акклиматизации уникальных сортов цветов из Европы, здесь же она развела табун чистокровных лошадей. Вера Арсеньевна также имела здесь опытное поле, занималась исследованием пшеницы. Образцы ее семян сеяли на полях местные крестьяне. Кроме того, Баландино был первым поселком в Абаканской  волости, который стараниями Баландиных, осветился  электричеством. Можно представить себе, сколько рабочих мест предоставили переселенцам Баландины.
По приезду на новое место жительства, с переселением возникали всякого рода  непредвиденные сложности. Оказалось, что численность переселявшихся и темпы переселения превышали темпы подготовки участков к заселению. Недостаточно было чиновников для этой работы, их квалификация не всегда отвечала требованиям, имели место взяточничество и коррупция. Это приводило к нарушениям порядка заселения: в ряде мест не успевали готовить участки, проводить к ним дороги. Переселенческие пункты еще строились, а переселенцы уже прибывали. Ссуды выдавались не в полном объеме, а частями, порою весьма незначительными. Например, установленная ссуда в 150 рублей была слишком мала для того, чтобы обзавестись хозяйством и прокормиться в течение двух лет, пока не будет получен первый урожай.
Процесс выживания на новом месте был сложным и зависел от личной предприимчивости новоселов. Кроме того переселенцы встретились с непривычными для них климатическими и погодными условиями. Для Сибири характерно погодное непостоянство, устойчивые и продолжительные зимние холода, возвратные весенние и осенние ранние заморозки, а также засухи, повторяющиеся примерно через три года на четвертый. Соответственно требовались иные приемы агротехники, интенсификация труда в короткие сроки, наиболее благоприятные для сельскохозяйственных работ. Далеко не все из переселенцев сумели прижиться на новом месте, от 5 до 12 процентов крестьян вынуждены были вернуться в родные места. Но были и  предприимчивые крестьяне, оценившие новые возможности. Из таких крестьян выросли сотни сибирских купеческих фамилий, владельцев промышленных предприятий и торговых заведений. Они вели сельскую торговлю, скупку сельскохозяйственных товаров и пушнины. В их руках были постоялые дворы, а также транспорт - лошади, речные суда и прочее.
Особую роль столыпинские переселенцы сыграли в развитии животноводства в Сибири. Старожилы перенимали у них опыт содержания скота в теплых хлевах, в стайках стали заводить ясли для сена. Благодаря прибытию новоселов, выросла продуктивность молочного животноводства, начало развиваться маслоделие. В эту пору каждое работоспособное крестьянское хозяйство Абаканской волости имело не менее одной дойной коровы. Если верить статистическим  данным, надои молока в ту пору были не высокими, что было связано с отсутствием в наших местах породистых коров и напряжением с  кормами в зимний период. Но, молоко шло не только на  личные нужды, но и на продажу, и тут-то и возникали трудности с реализацией  скоропортящейся продукции. Выход был один – крестьяне занялись изготовлением  масла, ручное производство которого отнимало много времени и являлось трудоемким процессом. Возникла необходимость создания маслозаводов. В Абаканской волости первый маслозавод был построен в Гнадендорфе (сегодня это село носит название Николаевка). Название деревни в переводе  с немецкого звучит – Благодатная деревня. Это село строилось специально для переселенцев в течение двух лет (в 1907-1908 годы) на речке Поперечный Карасук, притоке реки Карасук. В этой местности для переселенцев было специально выделено 140 усадебных мест. Деревню заселили выходцы из  немецких колоний Ставропольской, Самарской, Саратовской, Волынской, Таврической, Курляндской, Тверской и других  губерний. Вскоре самовольно в деревню подселились русские крестьяне и отношения между жителями обострились настолько, что  переросли во вражду. Неизвестно, чем бы закончился этот конфликт, если бы своевременно не вмешались власти и не предоставили «своевольникам» земельный участок под поселение Карасук. Не вызывает сомнения, что инициаторами построения маслозавода на этой территории явились переселенцы. В Гнадендорфе это было  деревянное здание, состоящее из 4 помещений. Завод вырабатывал экспортное сладко-сливочное масло в количестве 165 пудов в год. Масло отвозили на пристань села Сорокино, а оттуда в Красноярск и Минусинск. Известно, что отличительной чертой немецкой национальности всегда было трудолюбие. Поэтому в каждой семье деревни Гнадендоф содержалось от 3 до 7 коров. Молоко для производства масла собирали с местных жителей и близлежайшей округи. В селах Абаканское и Беллык были созданы пункты приема молока, Вскоре на месте пунктов сбора молока возникают маслозаводы. Продукцию этих заводов скупали оптовики, везли  в города, промышленные поселки, в европейскую часть России и, даже,   за рубеж. Минусинский уезд был одним из лидеров по экспорту масла и составлял 1,2 процента от экспорта всей Сибири.
Сибирь, после прибытия переселенцев, буквально  прославилась производством на экспорт животного масла. Если в 1884 году за границу было вывезено всего 400 пудов сибирского масла, то после реформы – по 3,4 миллиона  пудов ежегодно. Столыпин по этому поводу писал, что сибирское маслоделие дает России золота вдвое больше, по 47 миллиона  рублей в год, чем местная золотопромышленность.
Кроме того, новоселы также применяли лучшие приемы обработки земли, вводили усовершенствованные земледельческие орудия труда. Наличие большего объема зерна, большого количества рек и речушек, обусловило развитие мукомольного дела. В 1900 году в Минусинском уезде уже функционировало 200 мельниц. В Абаканской волости они были почти в каждом крупном селе. Их устройство было простым, не требующим особых затрат, работали они практически круглосуточно. В начале 20 века в наших краях появляются паровые мельницы. На реке Сыда предприниматель Матонин построил крупчатую мельницу, продукция которой пользовалась широким спросом во всем южно-сибирском регионе. Вера Баландина открыла мельницу в поселке Баландино, под горой Унюк. Если быть точным, то нужно сказать, что это поселок вырос вокруг мельницы. Там, кроме бывающих наездами хозяев, жили рабочие, инженерно-технический и обслуживающий персонал. Большие наделы земли и огромные просторы незанятых угодий позволили развиться на нашей земле не только животноводству, но и коневодству. В Минусинском уезде было два конезавода, один из них в селе Абаканском. Он принадлежал купцу Таркову. Завод обеспечивал потребность в лошадях Абаканской  и соседних волостей.
Переселенцы  привезли улучшенные навыки огородничества, трехполья, удобрения земель, льноводства, пчеловодства.  Среди крестьян, переселявшихся в наши края из экономически освоенных губерний Европейской России,  встречались такие, которые занимались на родине тем или иным промыслом или ремеслом. В числе выходцев из центральных черноземных губерний были шерстобиты, пимокаты, кожевники, шубники, шорники, их ремесло также получило широкое развитие в Абаканской волости.
 К началу 20 века село Абаканское приобрело черты современного российского населенного пункта, с элементами европейской архитектуры. К 1917 году в нем насчитывалось 488 дворов (для сравнения в 1959 их было всего 125). В селе было волостное  управление, почтово-телеграфная контора, мировой участок, врачебный пункт и приходское Наумовское училище. В 1908 году для училища было построено специальное кирпичное здание, которое красовалось в старом Краснотуранске вплоть до самого затопления села. Среди первых учителей до нас дошли имена Вениамина Ивановича Барташева, который преподавал с 1890 года и Степана Афиноногеновича Коротова, преподававшего с 1898 года. С 1907 года Наумовским училищем заведовал Алексей Петрович Бехтерев.
Русские, украинцы, белорусы, латыши, эстонцы, немцы, евреи, татары, мордва и  другие нации, проживая рядом,  сохранили свою культуру, быт и обычаи. Со временем  они превратились в единый народ имя, которому «сибиряки».
Столыпин, любитель хлестких фраз, однажды перефразировал известную поговорку. В его интерпретации она прозвучала так: «Дальше едешь - тише будешь!". И действительно, активная переселенческая политика несколько сняла остроту аграрного вопроса в центре России. С 1909-го по 1914 годы  Россия производила зерна больше, чем основные ее конкуренты - США, Канада и Аргентина - вместе взятые. Конечно, надо иметь в виду, что во все эти годы были хорошие, а в 1909 и 1913 годы рекордные урожаи, но столь разительные перемены положения дел в сельском хозяйстве напрямую связаны с проведенными реформами. Начался бурный рост вначале кредитных, а затем и производственных, сбытовых и потребительских кооперативов, оказывалась разносторонняя агрокультурная помощь: организовывались курсы по изучению, демонстрации и внедрению новых эффективных форм хозяйствования.
И, все-таки,  Россия в начале 20 века не стала процветающей страной. Не до конца разрешились проблемы, связанные с голодом и аграрным перенаселением, сельское хозяйство по-прежнему шло путем не качественного роста, а количественного увеличения и  расширения, производительность труда отставала от США и Западной Европы.   
Для осуществления реформ такого масштаба не было создано должной финансовой и материальной базы, они, в основном,  опирались на административные меры. Сам  Столыпин считал, что реформы могут быть успешно осуществлены в течение 15-20 лет, это в то время, когда  даже в маленькой Пруссии период перехода от общинного земледелия к хуторам занял 100 лет. Реформы носили ярко выраженный политический характер, 
Столыпин и не скрывал, что ими он стремился потушить огонь крестьянских выступлений. И еще принято считать, что аграрные преобразования Столыпина были начаты с большим историческим опозданием, как минимум на сорок лет.
Результаты Столыпинской реформы всегда оценивались по-разному. Полностью удавшейся ее признать нельзя уже хотя бы потому, что ее инициатор –  Столыпин – был в 1911 году застрелен террористом, не успев завершить задуманного. И, все теки,  оценивая  результат реформ , пожалуй, следует назвать их целесообразными для того времени и, с экономической и политической точки зрения,  необходимыми.

Елена Савицкая (по  материалам архивов Красноярска, Краснотуранска, Минусинска, книги В.А.Субботина «Абаканский острог – форпост России на юге Сибири» и  открытых источников СМИ)