Hominem mortuum in urbe ne sepelito neve urito

Мы будто шли дорогой. С первой до последней мили
Наш путь был ровен, тень не путала следы
Уже был вечер, когда все корабли отплыли
Из порта увозя последние аппиевы цветы.
На полпути с дрожащими сердцами
Мы молча шли. Теряя путеводную звезду,
Мы забывали тех, кто больше не был с нами
Не знали тех, кого дороги с нами не сведут.
Но ветер пел не песни, а грядущую погибель,
Что неизменно близится в конце недолгого пути.
И стоны мёртвых из заброшенных могильников
Нас заставляли продолжать вперёд идти.
Я знал, я знал, что ждёт в конце нас всех,
И проклинал эту судьбу и это ожидание
Порой нам бил в лицо кровавый снег,
А в уши голоса полумифических созданий.
О, сколько мертвецов под этой насыпью базальта
Скрепят их кости под подошвой наших ног
Здесь отблески того последнего заката,
Что каждому из них отмерил срок.
Когда гремит оружие, законы молкнут.
И голос императора смолкает навсегда
Всё будто сон и видно через треснутые стёкла.
К чему же эта слава вся была?
К чему все спеси? Им вечный дом теперь - земля.
История сотрёт ухмылки с гордых лиц
И пепел свежий ветер разнесёт в поля,
Капенские ворота теперь закрыты для убийц.
О, Цицерон, ты мудр, но спадает этот плед
Под ним твой мерзкий труп съедают черви
Стихает звон оружия, тускнеет блеск монет,
И гул толпы - оваций ошалевшей черни.
И вот уже молчат... лишь честь прискорбно отдавая.
И вновь забудут, как ты был велик.
Артисты театра комедии другие отыграют,
Другие вздохи, плач и исступлённый крик.
А в красном небе, за всё тем же треснутым стеклом
Закат звезды, той самой, что взывает,
В дороге путникам сияет.
Мы пол пути прошли, а может быть всё это сон?