Сенозарник-июль

           Моему внуку Грише

Цвет пахуч липняков, скрыли травы просёлок.
Сполох молний сухих, будто ночью рассвет.
Что случилось впотьмах — не пойму я спросонок.
В роще тёмной ищу неизвестный жар-цвет.

Волк завыл на бугре в ночь Ивана Купалы.
Без конца в темь бубнит грома летнего бас.
За лесистым холмом стрелы молний упали,
и огонь вдалеке, вспыхнув спичкой, погас.

Тает в сполохах ночь, и мерцают зарницы.
Звёзд бледнеют огни — наступает рассвет.
Этой ночью я мог в чудесах усомниться —
от фортуны отстал, посмотрев счастью вслед.

Яркий солнца восход, дымки пояс на пойме.
У дороги на луг вдоль обочины мак.
Этот утренний час мне о давнем напомнил,
но былое давно улетело во мрак.

Пятна сини во ржи — васильковая россыпь,
бриллиантом блестит на колосьях роса.
К медоносам летят утром пчелы и осы,
пока стебли цветов не скосила коса.

От поверья и чар встали волосы дыбом.
Чтобы делать прогноз, надо всё замечать.
Дождь Самсон приведёт — сено горклое с дымом.
В дни Петровки певцы-соловьи замолчат.

За рекой хвойный лес и родные пенаты.
Дятлы там дотемна монотонно стучат.
По весне отзвенел брачный говор пернатых.
На крыло ставит мать почти взрослых скворчат.

Днём в траве луговой голубеет цикорий.
У куста проскрипел и умолк коростель.
Чувств порыв не унять, солнца бег не ускорить,
потому в голове вертит чёрт карусель.

Я готов полететь, птицей взмыв над обрывом.
Кину взгляд на простор, загадав наугад:
— Где найти мне траву, что назвали «разрывом»,
без которой нельзя отыскать будто клад?

За Казанской — укос на полях хлебных злаков,
то зерно повезут на тока, а не в склад.
Как на поиск идти мне без денежных знаков
и найти для людей кем-то спрятанный клад?

Если клад не найду, из-за этой потери
не погаснет в груди искра искренних чувств.
Жар-цветку, трын-траве без ухмылки я верю.
До конца своих дней клад искать я учусь.

Рак и Лев — зодиаки центрального лета,
для бродяг это добрый и милый сезон.
Как оставить мечту, не имея ответа.
От навязчивых дум отступать не резон.