15. 6. 15

когда птенцы покидают опостылевшее родительское гнездо, гонясь за  сказками, они нередко оказываются не там, где мечталось в детстве.
. . .
для меня это стало интересным экспериментом: писать стихи, полагаясь только на слух и память, не иметь возможности пробежаться глазами по строкам, заново поймать мысль, проверить ритмику, в конце концов. но идти вдоль железных дорог и наговаривать на диктофон приходящие в голову отрывки было... волшебно. чарующе.
и я определенно хочу еще.

сплетаются в песню бессвязные строчки
под скрежет камней и колес перестук.
и время пришло нам расставить все точки,
забыть безнадежные «если» и «вдруг».

дыханием ветра ложится на пальцы
роса увядающих, выцветших трав.
покинув дома, будем вечно скитаться,
пускать на пути за составом состав.

а солнце встает, плещет свет из-за тучи.
холодные звезды скребутся в стекло.
о господи, дай мне один только лучик,
чтоб золотом брызнуть в мое «далеко»!

наш поезд несется, как будто куда-то
спешит, уводя за собой города.
но мы с тобой вместе: мне больше не надо
бояться, что скоро нагрянет беда,

а поезд несется от сердца по венам
и пляшет в артериях ветром шальным.
мы сами придумали тяготы плена
и мира, который казался чужим.

но только казался: в разбитое сердце
вошел и обвил виноградной лозой,
вошел и захлопнул скрипучую дверцу,
открытую пущенной детской слезой.

и снова состав поменял направленье,
домой возвращая заблудших детей.
и брызгами искр нас проводят поленья
угасших костров из разбитых клетей,

и дома огни разгорятся в ненастье,
встречая сердца получивших урок:
о том, что не надо кричать о пристрастьях
своих на чужих перекрестках дорог.