Маска

Шепелявость с детства была моим пороком,
И потому предпочитал я мало говорить.
Стать тихим скромным парнем, задался зароком,
Что б ни заметно для всех просто жить.
Но все меня больным считать наверно стали,
И к логопеду  повели на речи  передел
И будто бы кузнец, я выковал из стали
Языковую гибкость и на себя ее надел.

Я доверял всем людям, что вокруг меня крутили круг
Я доверял им тайны мира за своей душой.
Я плавал в изобилии друзей и искренних подруг,
Что проводили много времени со мной.
Но мне пришлось ударить стену кирпичей лицом,
И рвать губу за эту глупую надежду в веру.
И тут по маскам стал я удальцом,
Надев еще одну и вдруг почуяв в этом меру.

Я думал, что семья важней всего, что есть еще на свете,
Отец и мать, жена, ребенок  и, в общем, вся семья.
Я думал, что не разорвать их узы даже грязной смете,
Я думал это раз и почему-то навсегда.
Но как жестоко я ошибся, окунувшись с головой
В сплошную ложь и лицемерие родных.
Я понял, что честен только ты с собой
И нет любимых кровью лиц как таковых.
Везде борьба  за лидерство голов над остальными,
Везде идет грызня, и начинают псы редеть.
И что бы выжить нужно нервами стальными
Обзавестись и панцирь на себя стальной надеть.
И мне пришлось опять ковать шипы на латы,
Опять принять очередную дозу лжи на очи.
Эмоции и чувства вновь под маской сжаты,
И удержать их там, надеюсь, хватит мочи.

Я искренне любил одну единственную, словно в сказке,
Души не чаял и попросту тонул в ее глазах.
Не подавая чувства наши для какой-нибудь огласки,
Я жил в искусственно придуманных мирах.
Но разлетелись все мечты  любви взаимной двух людей,
Корабль разлетелся волной разбитый о каменный утес.
И в новой маске мой характер стал еще сильней,
А чувства все я внутрь сердца сразу же унес.

Я был и грустный, был веселый, был собой на людях.
Не боялся показать, на сколько счастлив, или же наоборот.
Не боялся говорить о том, что на душе при судьях,
Употребляя самый близкий сердцу оборот.
Но разбомбили веру в человеческую душу и добро,
Подорвали мост между миром тут и что в нутрии меня.
А я стою опять и вновь пытаюсь выковать ее,
Что бы стать для всех веселым на всегда.

Ко всяким вредным и не очень вещам пришлось пристраститься,
Что бы ни потерять эти накопленные годами маски.
И сделать еще одну, что бы ни показать всем страх спиться,
Что б отвести от себя недружелюбные глазки.
И каждое утро мое начаться должно с того,
Что я встану с кровати, и надену на себя одну из тысяч
Масок и глупых лиц. Что б только я знал себя самого,
Что б ни кто не мог меня за живое задеть или высечь.