Королева Змей

В далекой солнечной стране, меж гор и меж долин, недостижим тебе и мне, есть уголок один. Туда дойти еще сумей! И вот один дошел и встретил Королеву Змей, текучую, как шелк. Струились кудри по плечам, шлейф по траве скользил, в глазах слились огонь, печаль и сумрак древних сил.

«Что ищешь ты в чужом краю, пришлец издалека? Вошел в долину ты мою вторым лишь за века. Шипит народ мой, сна лишен, и требует суда. Безлюдно — тем и хорошо. Зачем пришел сюда? Твой шаг нарушил тишину, смутил покой вершин, и если есть причина — ну, назвать ее спеши!»

«Я ничего не знал о том, кто здесь живет. Прости. Меня не гнал сюда никто, а вел закон пути. Немало перейдя границ, уставши меж людьми, теперь прошу, склоняясь ниц: служение прими».

«Решил, что здешние края дадут тебе приют? Но на людей обиду я немалую таю. Давным-давно один из вас, пришедший из-за гор, похитил яда весь запас, хранимый с давних пор. Да, я смешала новый яд, но гнев еще не стих. Кто знал, что люди извратят добытое для них? Они могли лечиться им и защищать себя, а стали злей любой змеи, сородичей губя. Отравой пропитать насквозь сердца, слова, дела — змея себе такую злость представить не могла! Так слушай же: ступай назад, коль службы захотел, и забери обратно яд из слов людских и дел. Просей, очисти все слова, с которыми знаком. Не должно людям убивать змеиным языком! Тогда прощу, впущу в свой край и подарю покой средь шепота безбрежных трав и шелеста веков».

И он ушел. И он бродил. Он выполнял зарок. Он видел яд в чужой груди и делал все, что мог. Он песни добрые слагал и очищал сердца, но злоба многим дорога — дороге нет конца. И чаша с ядом никогда не будет вновь полна, а чашу горя и труда он осушил до дна. Когда ж земной кончался путь, в последний час судьбы он думал змеям яд вернуть — уж сколько раздобыл. Но юный спутник, ученик, сказал: «Клянусь тебе, сумею чашу сохранить и завершить обет». И змеи, что сползлись на зов, решили: будет так.

…и новый странник, мастер слов, тот, чья душа чиста, не первый, не второй давно — и не последний, знать, — в цепи надежное звено, в дороге он опять. Он постарел и поседел, он при ученике, освобождать сердца людей идет он налегке. Чужое не вернуть нельзя. В отраве пользы нет. А тот, кто чашу первым взял и вместе с ней — обет, остался в памяти храним. Он спит в долине той, и Королева Змей над ним вьет песни про покой.