Великая сова

Однажды, когда души людей прозрели, Древние Боги погибли.
Раньше они были повсюду. Они окружали человека повсеместно и ежесекундно. Боги огня, воды, ветра, уюта, войны и смерти. У Древних Богов были младшие братья и сестры: Боги рек и озер, болот и полей, лесов и домашних очагов. Еще было множество младших, но почти столь же почитаемых Богов, которые потом вместе со всеми остальными Богами канули в лету безвестными и безымянными, так что теперь люди забыли не только их имена, но и забыли про то, что они вообще когда-то существовали. Люди жили в красивейшем мире. Для них текли чистейшие реки, полные рыбы, для них шумели березовые рощи, леса кормили их дичью и мясом. А Древние Боги не гуляли в лесах, не жили в реках и не летали по воздуху. Потому, что они ими и были.
Но однажды Богов не стало. Все случилось тогда, когда они узнали, что есть Настоящий Бог, всего один. Древние Боги не могли понять этого, ровно как и не могли смириться с тем, что они не Боги. Оказалось, что не они, а тот Настоящий Бог создал и людей, и их, тех, кто считали себя Богами, и что Богами они никогда и не были, а были просто деревьями, водой, землей, одушевленными, как люди, но возомнившими себя выше их, поскольку считали, что люди без них не выживут. Но люди прозрели, они узнали, что есть Бог один, Настоящий, что он и создатель, и хозяин, и покровитель. И они не могли уже относиться к нему  так же запросто и по-братски, как к старым Богам, они молились ему, и он слышал их и помогал. Древние Боги видели, что не могут ничего из того, что может Бог Настоящий, не вынесли и умерли от горя и отчаяния. И остались на земле одни только их тела. Люди и не заметили отсутствия душ в их телах, теперь у них был Настоящий Бог.
А души Древних Богов умерли и исчезли без следа. Дьявол не принял их за то, что они приносили пользу людям, но к Богу они попасть не могли из-за гордыни и неприязни, от которых они так и не освободились.
Так не стало Древних Богов. Но остался свидетель.
***
Никто не знает, кем она была, откуда взялась и существовала ли на самом деле. Деды и прадеды старейших из ныне живущих говорили, что она вылупилась из Яйца-горы в час смерти Древних Богов, когда созрела и переполнилась великой вселенской мудрости, мудрости, проникавшей в сердце песчинки и охватывавшей звездное небо. Она видела Древних Богов живыми всего миг, и осталась единственным их свидетелем. Но и в те дни, взирая на их бездушные тела, продолжавшие жить своей жизнью, она ни чуть не сожалела о них. Она была слишком мудра, чтобы скобить. И не было от земли и до солнца ни одной вещи, ни одного места, куда бы не проникла ее мудрость, и не было ничего, о чем она не знала. Она не была не Богом и не Демоном, не карала и не одаривала. Она просто была. Мимо шли века, с лица земли исчезали города и народы, проносились войны, восходили на трон правители. Ей было все равно. Она знала, что из чего берется и что куда уходит. Жизнь и смерть для нее были едины, и обе чужды, ибо законы мироздания не меняются со временем. Были те, кому доводилось видеть, ее. Но лишь единицы отваживались пойти к ней. Со слов тех немногих, кому довелось видеть ее, в веках сохранился ее облик, за который она получила свое имя, имя, которым люди называли ее между собой – Великая Сова.
Ее можно было увидеть над лесистыми горами, когда зарождался молодой месяц, а облака спускались густыми туманными клочьями. Она появлялась по ту строну полупрозрачного горного тумана и глядела вниз. Когда сквозь туман все явнее и явнее проступал ее облик, можно было заметить ее, возвышавшуюся над горами, выше самых высоких вершин. Огромная и неподвижная, она казалась призрачным видением, отпечатком или даже просто отражением в синеватом вечернем небе. Великая Сова лишь отдаленно напоминала птицу. Ее лицо так же было покрыто перьями, имело клюв и круглые глаза, иногда полуприкрытые веками, а по обеим сторонам головы перо складывалось в два уха-кисточки. Различие было в том, что у Великой Совы, выражение лица было осмысленным, а взгляд глубоким и мрачным, словно пропасть, и тяжелым, словно камнепад. Потому, всякий, кто наблюдал ее появление, застывал и молча со страхом и трепетом смотрел и ждал, пока она снова не растворится в горных туманах. У Великой Совы не было крыльев, но были огромные пернатые плечи и недлинные мощные пернатые руки, заканчивающиеся четырьмя остроконечными пальцами. Даже на расстоянии двух дней пешего пути, она, словно исполинская гора, казалась совсем близкой, а потому устрашающей. Никто не слышал ее голоса, никто не видел ее ног. Но считалось, будто если растревожить ее на гнезде, то она раздавит яйцо Нового Солнца, и раскаленная огненная кровь ее невысиженного птенца прольется на землю, сожжет все, и миру придет конец.
Каждый в те дни знал, что у него есть возможность всего один раз в жизни пойти к Великой Сове и спросить у нее совета или попросить, но только что-то одно. Но эта просьба должна быть не просто желанием или прихотью, а тем, без чего просящий просто не мог жить. Но не каждый решался, ибо пойти к Великой Сове еще не означало благополучного исхода. Тех, кто шли к ней за властью, богатством, за вечной жизнью, больше никто никогда не видел. Те, кто шли за советом, иногда возвращались лишенными разума и погруженными в вечные раздумья, из которых не выходили до самой смерти. Великая Сова никогда не исполняла просьбы и не давала советов, если это сместит  чаши вселенского равновесия. Потому многие возвращались ни с чем. Предстать перед Великой Совой считалось тяжелейшим испытанием, и люди в страхе перед ее непредсказуемостью предпочитали жить как знали, нежели тревожить ее. Великая Сова знала, что ведает все. Великая Сова ошиблась.
***
Это случилось в первый год новых времен, когда люди отреклись от своих давным-давно уже мертвых Древних Богов, перестали покланяться их мертвым телам и присягнули единому Настоящему Богу. Присягнувшие стали другими, такими, каких, еще не было, такими, какими можно стать, только присягнув Богу. На племя оседлых пахарей и мастеров напало бездомное безземельное воинствующее племя, умевшее лишь грабить и отнимать. Одна женщина видела, как ее раненого мужа, еще живого налетчики утащили с собой. Чудом спасшиеся стали возвращать свою жизнь в привычное русло, но только эта женщина не могла жить дальше. Она была молода, но у нее никого не было кроме мужа. Совсем. Все видели, как она пропадает, но никто не мог ей помочь. Но однажды она решилась. Женщина пошла к Великой Сове. Она не взяла в дорогу ни хлеба, ни воды, ни второй пары башмаков. Ей хотелось лишь добраться до Великой Совы и попросить, а вернуться живой обратно она и не чаяла. Она шла несколько дней и ночей, ела траву из-под ног и пила воду из ручьев. И вот в ночь, когда зарождался молодой месяц, она стояла у подножья тех самых гор. Женщина ждала, и вскоре в вышине, сквозь клочья горных туманов, стал проступать этот исполинский образ, словно пропитываясь с обратной стороны синевы ночного неба. Великая Сова смотрела на женщину, и лицо ее оставалось неподвижным, но в голове у женщины безголосо, мысленно прозвучало:
-За чем пришла?
-Прошу тебя, верни мне мужа,- ответила женщина, плача, - больше мне ничего не надо. Он в неволе, его могут убить.
-Один умрет – место уступит, другой родится – место займет.
-Но у меня нет ничего дороже! Никого и ничего! Прошу, спаси его! Некому занять его место, у меня и детей от него не осталось.
-Глупая! О чем ты просишь! Нарушить слаженный ход вечности из-за одной ничтожной жизни?! Потревожить чаши вселенского равновесия ради того, кто все равно однажды станет тленом? Зачем тебе это, уходи. Твоя жизнь миг.
-Ты же все знаешь! Ты знаешь и то, каково мне коротать этот миг без него. Человек не ничтожен, мы узнали это совсем недавно. Великая Сова…
-Уходи!
-Тогда… Тогда, если кто-то должен умереть, то сделай так, что бы я оказалась на его месте, а ему спаси жизнь. Пусть я займу это место, а он пусть проживет свой миг до конца. Отдай ему мою жизнь.
И тут впервые за все свои века Великая Сова содрогнулась оттого, что перед ней было то, о чем она не ведала, то, что не помещалось в ее необъятную мудрость. Вместе с ней вздрогнули горы и небеса. Неподвижное прежде лицо изобразило беспомощное удивление, и она проговорила:
- Так зачем ты пришла просить меня, несчастная? Если ты умрешь, то кому это будет нужно? Для кого я исполню эту волю?
-Для него!
-Ты настолько глупа, что хочешь обменять свою жизнь на то, чем не сможешь владеть?
-Но он будет! Я буду знать и мне достаточно.
-Уходи! Твои мольбы глупы и неразумны. Это лишь вмешательство во вселенское равновесие. Я не исполню твою волю.
Но женщина вытерла слезы, встала во весь рост и взглянула Великой Сове прямо в глаза.
-Я вижу, что зря пришла к тебе. Тебя называли мудрой, а ты не знаешь и того, что знает дитя. В чем твоя мудрость, если тебе ничего не известно о человеческой душе? О том что нет у человека ценнее и дороже человека! Что человек – это так много, что за это не жалко отдать и жизнь! Так учит нас наш Бог, а ты не мудрее Бога. Мудрость не стоит и гнилого зерна, если она не в силах помочь! Тогда убей меня, мне не зачем жить.
-Уходи, твоя смерть нарушит равновесие.
-Не хочешь? Тогда ТЫ пошла прочь!
С этими словами женщина схватила камень и кинула его в Великую Сову.
Великая Сова за все свои века ни разу не видела гнева в глазах, смотрящих на нее. Она ведала обо всем, кроме тех невероятных бессмертных душ, даденных людям Настоящим Богом. Еще никогда ее не просили исполнить волю ценой собственной жизни. Этого она не могла понять. Великая Сова попыталась познать эти души, но не поняла, почему они так драгоценны и велики, и в тоже время те, в ком они есть не жалеют их ради других. До этого дня Великая Сова считала все кроме самой себя невечным и проходящим. Но оказалось, что Настоящий Бог вечен, как и души тех, кто ему присягает. Люди открывали огонь и металл и молились на них, но не могли постичь тайны мироздания. И люди сделали величайшее свое открытие, они открыли Любовь. Любовь к таким же, как сам, Любовь, с которой можно было любить других, как самого себя, даже сильнее. И каждый, кто открыл такую Любовь, стал мудрее Великой Совы.
Женщина ушла. Она не лишилась не жизни, ни разума. И, поняв, что мудрее и могущественнее всех только Настоящий Бог, она присягнула ему и стала просить спасти ее мужа. А Новый Бог не делал волшебства. Просто далеко, за много-много земель от молящейся женщины разбойник сжалился над своим рабом, дал ему лук, коня и отпустил домой. А мужчина простил обидчика, сказав, что отныне любит его, как брата.
Великая Сова, не сумев уразуметь это, перестала быть. Яйцо Нового Солнца остыло и нутро его лишь иногда изливается наружу, когда вздрагивает земля.
Так появились самопожертвование, милосердие и прощение. А тот, кто способен на все это, отныне считается мудрым.