март

Закрой меня в лабиринтах опустевших зданий,
Оставь на лестничной клетке умирать.
Ведь маленькая пташка никогда не станет
Гордой птицей, умеющей летать.
Забудь, оставь, ударь ногой в грудь,
Совсем не жалко гниющее создание.
По жилам растеклись портвейн, боль и грусть.
Оставь меня на улицах, между хрущевок и страданий.
Серая брусчатка обнимает крепко
Так же, как подъездные стены дома номер восемь.
Птичка не заноет, перенесет все, стерпит,
Размажет свою душу об тех, кто не попросит.
Смотри, мои руки сбиты.
Смотри, мои легкие гниют от этой лжи.
Глаза мои забиты криптонитом.
И повешены  ловцы над пропастью во ржи.
Ласкай то нежное создание,
Пока я вливаю в себя литры портвишка.
И вспоминай те страстные лобзания,
В которых вместо чернобровой могла бы быть и я.
Желание вздохнуть сковывает ребра.
Боль в груди отдает в висок.
Пластырь ненадежный на прорезанной аорте.
А на столе твой  горький шоколад и мерзкий 'Palpy' сок.