Он сердце отдал натали

 

 Бывало, хаживал к цыганам.
 Любил молдавское вино.
 А пОутру, любовью пьяный,
 Стучал к прелестнице в окно.

 А то, Амуром окрылённый,
 Явив невольно «Мове тон»,
 С мещаночкою сдобной, томной,
 Грешил, отчаянно влюблён.

 Ах, сколько было увлечений,
 Что стали пищей для пера,
 Для искромётных изречений
 Простолюдинов и двора.

 Охальник, бабник и повеса,-
 На мненье света наплевать,-
 Талантлив, саркастично весел,
 Любил красавиц соблазнять.

 Земфира, Калипсо – гречанка,
 Весьма таинственная «Е»…
 То - гены предка – африканца,
 Или жуира реноме?!

 Слуга махнёт рукой, бывало:
 «Что, сударь, снова ночь не спал?
 Рассвет уже забрезжил алый,
 У Катакази нынче бал…»

 Но, волочась за новой юбкой,
 Он Музе предан был. Поэт
 Творил: его блистали шутки
 И гневно обличал памфлет.

 Лишь снисходительность Фортуны
 Смягчала едкость эпиграмм.
 И ворковали нежно струны:
 «Ма Шер, ами . Жё тэм , мадам».


 И в венах пылко кровь бурлила,
 На лист ложился новый слог,
 Как вдруг судьба ЕЁ явила,
 И он любовью занемог.

 И, очарован красотою
 И безыскусностью манер,
 За путеводною звездою,-
 К НЕЙ - устремился каждый нерв.

 И кутежи в зените славы
 На вечеринках и балах,
 И холостяцкие забавы
 На маскарадах при свечах,-

 Всё это стало вмиг не мило,
 И новизной не веселит:
 Всю страсть души он отдал милой,-
 Он сердце отдал Натали.