Московский Макферсон

F(R)
Я так хочу тебе сказать, что вишня отцветает
Сияют улицы Москвы сиреневым огнем.
Тебе, наверно, в этот миг чего-то не хватает,
И ты выходишь за порог – подумать о своем.

Идешь один, тревожа сон знакомого квартала,
Звучат негромкие шаги в свинцовой тишине.
Тебе, наверно, и тогда чего-то не хватало,
Но ты боялся попросить – и проиграл вдвойне.

А май растаял, как свеча, прозрачный и тревожный,
В горячем воздухе звенит надсаженная медь.
И невозможно позабыть, и вспомнить невозможно,
Осталось только смерти ждать – не смея умереть.

И ты сквозь дым идешь вперед, идешь с петлей на шее,
Казня себя за пустоту в обугленной груди,
И пьешь отравленную хмарь, от боли не пьянея,
И ничего уже не ждешь от крестного пути.

Навис над крышами рассвет сплошной кровавой раной,
Багровой пеной облака ползут над головой,
Рядами виселиц торчат строительные краны
И каждый новый дом похож на камень гробовой.

А ты идешь, теряя ритм, бесцельно и покорно,
Гонимый ветром, словно прах над выжженной травой...
...Но зреет где-то в медной мгле высокий отзвук горна,
Который скоро возвестит о том, что ты – живой!

Зови, труба, кричи, труба, покуда хватит силы!
Пусть хриплый зов, извечный зов летит со всех сторон,
Чтоб содрогнулся целый мир – бесплодный и постылый,
И снова стал самим собой московский Макферсон.

Пляши над городом, рассвет, трагичный до смешного,
Дай догореть,
Дай выпить нам судьбу свою до дна...
...А ты придешь туда, где ждут,
Ты возродишься снова,
И дальше будет новый бой – и новая весна!