Опять нелюбимые стихи

==

Мама приснилась, с большим животом,
 она беременна мной,
я там, внутри,
но я и  снаружи –
раздвоенность  меня угнетает,
чтоб не покончить с собой
у нее в животе,
вырываюсь  из сна,
как из горящего лифта.

==

Уходит, уходит мой 33-й год,
большинство уже там,
ощущаю себя,
как выживший солдат после войны,
с  которой друзья не вернулись.
Одно утешение –
 не я устанавливал  очередь.

==

Старые записи перебираю, перечитываю,
то покраснею – ой, какие глупости изрекал,
то возгоржусь – 
каким прозорливым, случалось, бывал.
Подвожу черту моим думам-помыслам,
на что истрачена почти вся моя жизнь,
по-настоящему, увы,
ни до чего не додумался,
только слова иногда забавно складывал,
и это все.

==

Остается то,
что мы добавили к уверенностям человека,
и то, что мы добавили к сомнениям человека,
остается  шаткое равновесие
между уверенностями и сомнениями -
неуверенная уверенность в том,
что, возможно, есть какой-то смысл,
что мы здесь были.

==

Ты видишь, я задушил вчерашний день,
его  больше нет,
жить - значит душить минуту за минутой,
пока не явится последняя минута
задушить тебя.

==

Пронизать землю насквозь,
выйти на обратной стороне,
крикнуть:  «Доброе утро, эй!»
и вернуться обратно, где ночь.

==

Твоими словами, Всеблагой, как ниткой,
зашил себе глаза –
никого не хочу больше видеть.

==