Последнее 9-46

В то утро мир будто бы рухнул, и все полетело к чертям.
Осколки царапают кожу, под шпильками громко хрустят…
Проклясть бы себя, но три четверти жизни ад где-то внутри:
Ветвится под рёбрами льдом и в подкорке нещадно горит.
Пыльца от берёз переполнила воздух, мешая дышать,
Но город, хрипя и чихая, упорно пытался бежать
В привычном убийственном ритме, спуская жизнь на тормозах.
Ты был невидимкой, из тех, от кого все отводят глаза:
Измятая куртка в пыльце, в волосах – с тополей белый пух.
Стоял в стороне и рассеянным взглядом смотрел сквозь толпу.
Ты был как охотник: один точный выстрел из чёрных зрачков –
И в сердце навылет. Кровь молотом бьётся в ловушке висков,
Горчит поцелуй, словно май, и мой пульс в чьих-то теплых руках –
Знакомо до дрожи, как будто мы виделись прежде… но как?
«Я помню твой шрам под ключицей и то, что ты стонешь во сне.
Тебя не сравнить с птицей в клетке, поющей о небе в окне.
Ты – зверь. Я запомнил повадки, и этот наклон головы».
Реальность лавиной осколков накрыла вокруг всех живых,
Оставив нас в точке покоя на грани двух диких миров,
Воссозданных нами из мёда и горечи утренних снов.
Я помню, ты пахнешь рассветом и любишь жасминовый чай,
Твой шёпот как волны прибоя, а пальцы подобны лучам.
Весна малахитовой пылью осела, меняя узор
Из линий ладони, как будто судьба – это не приговор.
Меняйся, ты больше не бронза, ручьём проложи себе путь,
Стань тёплым живым океаном, в котором не страшно тонуть.