Две старушки

Я стояла на трамвайной остановке и ждала свой 33-й. Передо мой, привязанный к креслу детской коляски, монотонно хныкал малыш.
Его мама, с молчаливым терпением методично поднимала игрушки, которые ребенок разбрасывал капризной рукой. Делать это маме было довольно сложно, поскольку плечи ей оттягивал увесистый рюкзак со множеством набитых чем-то карманов, казалось, она была похожа на альпиниста или таежника, в самом начале похода. Рядом, в соседней коляске, сидела сверстница малыша – милая девочка. Кроха спокойно наблюдала за действиями обоих: и сына, и мамы. Её мама стояла здесь же, чуть согнувшись под тяжестью своего, такого же непомерно раздутого,  рюкзака.
Я еще не успела как следует разглядеть всех членов этой живописной компании, как за спиной послышался чей-то скрипучий голос. Мне показалось, что это какой-то прохожий бросил недовольную реплику в адрес ноющего малыша. Но «скрип» повторился, на этот раз расслышала слова: «Бомжиков растите, бомжиков!»  Стало интересно. С внутренним протестом (как такое можно говорить о детях, пусть и не очень симпатичных?!) я повернулась, чтобы взглянуть на недовольного ворчуна. Повернулась и увидела ее...
Морщинистое лицо с провалившейся верхней губой, торчащий вперед упрямый подбородок, сухощавая сутуловатая фигура. Одета старушка была с претензией: джинсовые кюлоты, утепленная куртка нараспашку, как и вельветовый пиджак под ней, тонкий джемпер поверх светлой блузки (многослойность нынче в тренде). Все вещи разной фактуры, но подобраны по цвету и очень опрятны.  Черная вязаная шапочка и черные кроссовки придавали ей динамичности и легкости. Вот так бабушка! А бабушка тем временем все ходила кругами, заложив руки за спину, и по-стариковски что-то ворчала о «бомжатах». Подошел трамвай, и мамы с детишками уехали. Старушка уселась на лавку, едва дотягиваясь носками кроссовок до земли, достала изящным жестом тонкую длинную сигарету, со вкусом затянулась, встала и снова стала прохаживаться перед навесом остановки, непрестанно бормоча что-то себе под нос. Я, спрятав взгляд за стеклами темных очков, любовалась колоритной бабулькой и пыталась угадать ее историю. Кем она была? Критический и циничный ее взгляд на жизнь выдавал ум и богатый жизненный опыт. Длинные пальцы и легкие жесты были красивы.  Я  видела ее редактором газеты, социальным работником, много повидавшим на своем веку человеком. Такая могла пережить не одного мужа и президента, не понаслышке знать о ГУЛАГЕ. Подошел мой трамвай, но и сидя в нем, я продолжала придумывать историю ее жизни.
... Я шла домой, все еще продолжая размышлять об интересной старушке, как вдруг мой случайный взгляд выхватил из толпы что-то непонятное и интересное: Навстречу мне шла старушка. Еще одна, да какая!
По дорожке меж газонов, слегка деревянной походкой, возможно из-за огромных каблуков, словно на пуантах, шла хрупкая столетняя девочка. Она была худа до прозрачности, но спину держала отвесно, плечи развернула, руки изящно прижимала к корпусу. Ноги переступали мелко, казалось, она вот-вот упадет. Она шла,  слегка пошатываясь, но смотрела перед собой прямо и слегка улыбалась! Лицо, смятое морщинами, было трогательным и смешным одновременно – старушка нарисовала  на нем бровки, губки, нанесла тени и густо накрасила ресницы. На маленькой головке буклился короткий пегий паричок. Коротенькое кружевное платье до колен дополняло картину. Я подумала, что она, скорее всего, была балериной, одним из «лебедей» в кордебалете, быть может, подружкой Жизели. Всю жизнь служа фоном для чьего-то таланта, теперь здесь, на городской, дорожке выступала соло.  Всего несколько секунд заняла наша «встреча», мы прошли мимо друг друга, но видение было настолько ярким, необычным, что запечатлелось в памяти словно фотография!
Как я люблю такие случаи! Закон парности событий давно привычен для меня. Очень часто, концентрируясь на чем-то, я начинаю видеть конкретно и получаю от вселенной удивительные подарки. Такие, как встреча с этими двумя старушками. У каждой  из них своя жизнь и история, но теперь они, не подозревая  о том сами, стали частью и моей истории.
... Я думаю о себе, своих подругах. Годы летят и не за слишком далекими горами время, когда слово «старушка» будет иметь отношение и к нам. Какими мы будем? Какой будет наша походка? Сможем ли мы удержать чей-то любопытный взгляд?