Сорок пут путей небесных

(апокриф)

Сорок дней был Он среди нас.

Приходил к тем, кто знал Его хорошо, и к тем, кто даже не слышал о Нём. Являлся в белых одеждах. Протягивал руки с едва затянувшимися ранами. Кому-то для приветствия, кому-то для прощания. Он был молчалив. Все Его слова были сказаны раньше. Те, кто знал Его, пребывали с Ним в тишине и покое. Те, кто не слышал о Нём, продолжали свой путь в коконе чужих голосов.
 
Если встречали Его на дороге, шедшим навстречу, не узнавали Его. Лишь иногда путник замедлял шаг и оборачивался во след Ему, и далее уходил в смятении, и слёзы наворачивались на глаза его. И слышалось отдалённое: «Мир тебе, человек».

Говорят, ходил Он, едва касаясь земли. Там, где ступала нога Его, оживали засохшие деревья, и ветви, усеянные плодами, склонялись к Нему. Ветер танцевал перед Ним, но ни одна песчинка не стала причиной Его возмущения. Когда земная пыль летела в лицо Ему, оседая на губах, щеках и ресницах, Он улыбался и даже не пытался смахнуть её.

Он продолжал жить среди нас сорок дней. Но уже не нуждался ни в чём. Лишь прикасался взглядом к шершавой поверхности спелого инжира и черпал воду ладонью, наблюдая, как она переливается на солнце и убегает сквозь пальцы, словно время, которого теперь у Него было много. Неисчерпаемо много.

Как и раньше, Он любил уходить в долину. По словам пастухов, в те дни, на границе весны и лета, они часто замечали фигуру мужчины в белом, неподвижно сидящую в созерцании цветущей земли. Сияющий цвет одежды привлекал насекомых. Змеи подползали к Нему так близко, что касались Его ног. А птицы садились к Нему на плечи. Прощался ли Он? Да. Надолго ли? Кто знает.

Позже говорили, то был мираж, потому как никто не мог подойти к нему ближе, чем на сто шагов. Но был один человек, который заснул, а проснувшись, увидел рядом с собой Его, сидящего поодаль. И, догадавшись, кто перед ним, бедный пастух стал просить, нисколько не стесняясь. Он просил защитить его маленькое стадо от волчих стай и коварных людей. «А ты? - услышал пастух вопрос. – Кто ты? Волк или коварный человек? Ты сам режешь своих овец». Задумался человек и дал зарок больше не убивать. С тех пор все овцы в его стаде были целы.

Однажды в один из тех сорока дней Он появился на оживлённом базаре, но никто не узнал Его, все были заняты своими делами. Он зашёл в мясной ряд и затерялся среди плоти и крови недавно освежёванных туш. И вдруг случилось смятение в рядах торговцев. Из мясного ряда с криком и блеянием ринулись во все стороны живые козы и бараны, потом наступила очередь домашней птицы. Когда все животные разбежались, люди увидели каменные изваяния на местах мясников. И в это же время многозвучным щелчком распахнулись все клети. И всё живое, пойманное и обречённое, устремилось на свободу. И никто из людей не посмел этому воспрепятствовать. Говорят, через время все мясники вернулись домой. Но больше никто из них не мог удержать в руках ни ножа, ни топора. Руки мясников в тот же миг начинали каменеть.

В те последние дни видели Его и рыбаки. Море штормило, перевёрнутые лодки ждали своего часа на берегу, никто и не мечтал об улове в такую погоду. Один из рыбаков посетовал на голодные дни. И тогда Он взял рыбачью сеть и направился в самую пучину вод и исчез. И многие испугались, что Он утонул. Прошло много времени. Близился вечер. Кто-то ушёл, но кто-то остался. И вдруг мальчик, сын рыбака, воскликнул: «Смотрите!» И все увидели, как Он возвращается, невредимый и в сухих одеждах. Каждому, кто дождался Его, досталось по три рыбины. И сказал Он, покидая морской берег: «Довольствуйтесь малым».  Море штормило ещё три дня, но те рыбаки и их семьи не знали голода.

Сорок дней пролетели как один. Накануне, ранним утром, Он посетил небольшой храм, где не бывал раньше. Никого не было там, и никто не видел, как Он вошёл и сел на каменный пол. И задрожало здание храма, и беззвучно разрушились его стены, но вновь поднялись, и вновь упали, и так несколько раз, пока не сравнялись с землёй и не заросли травой и не покрылись плющом.  Но когда Он покидал то место, подобрал с земли маленький камешек. И выстроился новый храм за Его спиной, но не был, как прежде.

Когда солнце показалось над горизонтом, Он уже шёл ему навстречу.