Санкт-Петербургу

Город тревоги, дождей и туманов,
Город таинственных встреч на веку,
Может быть, я из таких несмеянов,
Кто посвятит Петербургу "строку".

Много сонетов-стихов посвящали
Пушкин с Есенениным дивным местам,
Пел о культурной столице в печали
С думною думой поэт Мандельштам.

И об Авроре такой величавой,
И о Петре, "прорубившем окно",
Северный город в России двуглавой
Где не кричите в июне "темно".

Белые ночи с причудливой ролью,
Ночь не крадется хитрющей лисой,
С тайным восторгом, тревогой и болью
Всяк изумится дворцовой красой.

Пойте, Творцы, посвящая сонеты,
Танец дождя отразит драматург,
Грезы, искусство, надежды - все это
Город скучающий Санкт-Петербург!

____________


Рыдает Питер, как ребенок,
Не скрыв обиды от зевак
И монотонен плач, и звонок,
И не уймется высь никак...

Застыли колом пилигримы
И не плывут уже совсем,
А слезы неба словно мимы,
И воевода дождик нем...

Без слов одно душе понятно,
Поводья грусть взяла пока,
Ах, как мне хочется обратно
Вернуть лучи издалека...

Вернуть те самые мгновенья
Где в сердце радуга была,
Где я не вторил "к сожаленью
Осколки хрупкого стекла
Вонзились в душу вероломно
Но, стиснув зубы что есть сил,
Твердил я робко и так скромно
О вальсе солнечных светил.
*****

Покинул Питер, дождь вослед
Бубня, звенит без остановки,
Тревог у туч, как будто нет,
Но все равно тоска плутовкой
Крадется вновь в небесный рай
С ранимым чувством сожаленья,
Сомкнулись вмиг лебяжьи звенья
И плачут хором, мол, "прощай".
Обид не скроют равнодушно,
Им растворить "былое" нужно
Под тайный реквием любви,
Рубцы и латки в сером небе,
Взлететь душой под купол мне бы
И вторить, Питер, не реви.

Я знаю, тучам станет легче,
Как грусть пройдет, так Невский вечер
Сердца прохожих обоймет
И растворит Лучиной лед.

С Авророй крейсером впритык
Луна-тихоня прослезится,
Среди Петровских композиций
Знаком творцам любви язык.
*****

Озяб вот дождливой весною,
А ветер так в душу глядит,
Что пляшет теперь предо мною,
И дождь неустанно звенит.

Продрог, и согреться бы надо,
Как-то весной охладел
В дождливом пишу Ленинграде,
Где сядет корабль на мель.

Останутся флаги болтаться
Из грезной ночной пелены,
И легче уж было бы сдаться
На фоне весенней луны.

Озябла и кровь, и все тело,
Так холоден бренный порыв,
Пока ведь сады не шумели,
Не видел и пышности нив.

А значит, согреться бы надо,
Вживив снова в душу капель,
В дождливом пишу Ленинграде,
Промчался румяный апрель.