На убийство Олеся Бузины

Мне ненавистно всякое убийство -
Из кОрысти иль по тупой злобЕ,
Но подлое убийство журналиста
Мне ненавистно более, чем все. 

Слова проклятья жгут мне горло, рвутся   
Вовне, наружу,  в этот мир без скреп,
В котором лучшим – тем, кто не согнулся,
Подонками назначена роль жертв.


Из публикации об Олесе Бузине:Пусть память о нем будет светлой. Такой же, как его книги — яркие, искренние, беспощадно откровенные и живые. Бузина писал, как дышал. Он был ни на кого не похожим самобытным писателем и отчаянно смелым публицистом. Когда я впервые встретилась с ним в редакции, он увольнялся из нашей «двушки». На мой вопрос «почему?», смущенно улыбаясь, ответил: «Не успеваю». Не знаю, предчувствовал ли Олесь отмеренный ему срок, но он торопился успеть.

Он верил в свою страну. Верил, что она обязательно очнется — Украина Остапа Вишни и Михаила Булгакова, Николая Гоголя и Григория Тютюнника... Очнется, зачехлит пушки, закопает топор войны, и брат, как прежде, обнимет брата.

Вот цитаты из его последних интервью: «Я просто писатель. Не террорист, не повстанец. Кроме слова правды, у меня оружия нет. Я ненавижу эту войну. Ненавижу тех, кто наживается на крови».

«Какие бы ни были у меня политические взгляды, я, как писатель, выбрал позицию — не подливать масла в огонь. Происходящее сейчас в Украине — это безумие. Это вырвавшаяся на свободу тяга к смерти. Ее снова надо заключить в рамки закона, мира, потому что могут быть такие непредсказуемые последствия, которые грозят Украине просто исчезновением».

«Я принципиальный противник любых революций и войн. Сейчас Украине не нужно ничего, кроме мира. Любите друг друга и хоть иногда задумывайтесь, как нам повезло родиться».

Вот за это Олеся убили. Но даже мертвого его боятся. Мемориальная доска с надписью «Убит за правду», которую в день его рождения друзья открыли на доме, где он жил, провисела всего два дня и была демонтирована «активистами». А спустя еще день с места убийства исчезли его фотография, цветы, икона и папка, в которой киевляне оставляли Олесю свои стихи и мысли. Этих мыслей сегодня тоже боятся, но вряд ли смогут запретить думать.