Про сказку и пушного зверька Песца

У всякой сказки есть предел,
Однажды череду привычных дел,
Плевать, сумел иль не успел.
Прервет зверек, что неотложен,
В том, что подлец всему положен.

Пушное имя кто его произнесет,
Пустив у сказки титры в лет,
И вот уж только в памяти живет
Что забавляло, огорчало, волновало,
Но твою часть упрямо составляло.

Возможно, скажет в белом кто халате,
Слова, что холодят в пустой палате,
Как он боролся вопреки зарплате,
Когда пушистый, наглый, зверь,
Пришел и стукнул лапкой в дверь.

Вдруг будет по привычней сцена:
Она, супруг, слова, измена –
Ладья любви, не вынесшая крена.
И кто-то враз порвет пути
Лишь вскользь промолвив «Все, прости»

Что в суете уже не подлежит оценке,
И без оглядки на давнишние расценки,
Дает простые будничные сценки,
Однажды испытает, наконец,
Как многолик – зверек – песец.

И в беге дней, где есть, что видеть
И есть, кого любить и ненавидеть.
Есть шанс, что время может и обидеть.
Но то лишь сказку делает ценней,
Напоминая, что пока ещё мы в ней…