Лика.
…И стали они нагло жить в кратких наслаждениях, и почти не имели цели за пределами текущего дня.
Фридрих Ницше. Так говорил Заратустра.
Её красота утомляла. Но стоило не видеть Лику хотя бы два дня, как мне начинало её не хватать. Я опять добивался недвусмысленно встречи, выклянчивая часы, минуты, получал отказ, злился, остывал, уговаривал снова, испытывая удушающие приступы ревности, на какую не имел никакого права. Даже ревность ещё следовало бы заслужить. Я не испытывал ни какого чувства унижения и стыда и всегда был готов надеяться на большее, чем обыч¬ное дружеское расположение. Лика оставалась прежней, ей нравилось, что возле неё ежедневно шелестят ветерки двух-трёх флиртов и парочка любовных циклонов. Она наслаждалась ими, как морская птица отдается власти штормов, дразня беснующийся где-то внизу океан видимой слабостью своих крыльев, мнимой доступностью своего тела. Лика упивалась властью. Мне было бы достаточно счастья знать, что эта власть распространяется только на меня. Мало быть избранным рабом Лики, хорошо бы это ещё и чувствовать! Но, всё же, во мне сохранились остатки самолюбия: я боялся, чтобы моя настойчивость не показалась Лике навязчивостью.
Ноябрь 1988.
(продолжение следует)
Исчезнувший в СССР. Часть 8
© Copyright: Олег Краснощёков, 2015
Свидетельство о публикации №115051407910
Свидетельство о публикации №115051407910
Рецензии
...спиваться под чтение томов Сталина...
В 20 лет, я ещё пугливо-индифферентно взирал на корешки этих томов, стоящих плечом к плечу в книжном застеклённом шкафу моего дяди.
В тридцать я прочёл СС Ленина 1924 года, партиздатовское, под редакцией Крупской, прочёл что называется - от корки до корки, а чуть позже - Сталина.
"Майн кампф" я проштудировал уже много позже...
Как удивительно похожа стилистика всех этих текстов своими унылыми и псевдомногоумными сентенциями, примитивизмом и корявостью изложения...
Знаете, прочитав ваш текст, я поймал себя на мысли, что чем-то неуловимо-опосредованно, он напомнил мне ерофеевские "Москва-Петушки".
Ну, это как зимой высунешь бывало голову в форточку и внезапно ощутишь запах улицы, а чуть принюхаешься - и он уже улетучивается...
...да-а, в этом СССР много чего осталось...я вот пытаюсь вспомнить: молоко по 28 коп. за литр - это было разливное из бидонов?
А чем оно отличалось от того, которое по 24 коп, жирностью?
P.S Я согласен с вами, что Пелевин и Кабаков - фуфло, а как вам Саша Соколов, Вячеслав Пьецух, Владимир Сорокин?
Олег Стоеросов 11.05.2017 20:57 • Заявить о нарушении
В 20 лет, я ещё пугливо-индифферентно взирал на корешки этих томов, стоящих плечом к плечу в книжном застеклённом шкафу моего дяди.
В тридцать я прочёл СС Ленина 1924 года, партиздатовское, под редакцией Крупской, прочёл что называется - от корки до корки, а чуть позже - Сталина.
"Майн кампф" я проштудировал уже много позже...
Как удивительно похожа стилистика всех этих текстов своими унылыми и псевдомногоумными сентенциями, примитивизмом и корявостью изложения...
Знаете, прочитав ваш текст, я поймал себя на мысли, что чем-то неуловимо-опосредованно, он напомнил мне ерофеевские "Москва-Петушки".
Ну, это как зимой высунешь бывало голову в форточку и внезапно ощутишь запах улицы, а чуть принюхаешься - и он уже улетучивается...
...да-а, в этом СССР много чего осталось...я вот пытаюсь вспомнить: молоко по 28 коп. за литр - это было разливное из бидонов?
А чем оно отличалось от того, которое по 24 коп, жирностью?
P.S Я согласен с вами, что Пелевин и Кабаков - фуфло, а как вам Саша Соколов, Вячеслав Пьецух, Владимир Сорокин?
Олег Стоеросов 11.05.2017 20:57 • Заявить о нарушении
Саша Соколов - последний русский писатель. Определение это не моё, а Владимира Набокова.
На прозе Венечки я вырос и, к своему несчастью, до сих пор ощущаю естество полёта колес электропоездов Москвы до тихого ручья "косы над попой в Петушках". Магический реализм свойствен не только воздуху хохлацких полей Гоголя, серапионову братству Гофмана и "нехорошей квартире" Булгакова!)))
Прочтите мою "Проэзию" и "Праздник", и тогда Вы поймёте то, что значат для меня Саша Соколов и Венечка Ерофеев.
К Сорокину после его "Дня опричника" отношусь так же, как и ко всем детским шалостям постмодернизма.)
Сорокин в реальной жизни совсем иной.
ПСС Ленина 24-го года есть и у меня. Стоит на полочке в кабинетной тиши Фауста!)
Чувствую то, что скоро он всем нам пригодится.
И не один я это чувствую.
Бесконечно рад нашему с Вами знакомству, Олег.
С уважением,
Олег Краснощёков 12.05.2017 07:17 Заявить о нарушении
На прозе Венечки я вырос и, к своему несчастью, до сих пор ощущаю естество полёта колес электропоездов Москвы до тихого ручья "косы над попой в Петушках". Магический реализм свойствен не только воздуху хохлацких полей Гоголя, серапионову братству Гофмана и "нехорошей квартире" Булгакова!)))
Прочтите мою "Проэзию" и "Праздник", и тогда Вы поймёте то, что значат для меня Саша Соколов и Венечка Ерофеев.
К Сорокину после его "Дня опричника" отношусь так же, как и ко всем детским шалостям постмодернизма.)
Сорокин в реальной жизни совсем иной.
ПСС Ленина 24-го года есть и у меня. Стоит на полочке в кабинетной тиши Фауста!)
Чувствую то, что скоро он всем нам пригодится.
И не один я это чувствую.
Бесконечно рад нашему с Вами знакомству, Олег.
С уважением,
Олег Краснощёков 12.05.2017 07:17 Заявить о нарушении
Вот интересно бы знать: за что Пушкин убил на дуэли Лермонтова?
"С тех пор как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока"
(Лермонтов "Пророк")
"И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.
И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный и лукавый"
(Пушкин "Пророк")
Пушкин и Лермонтов - пламень и лёд, шпага и меч, акварель и масло...
Поэзия Пушкина легка, как завитушки и абрисы женских головок на полях его рукописей.
Она - проста, изящна, недвусмысленна и почти неуязвима.
И даже его "Маленькие трагедии" и "Пиковая дама", не оставляют ощущения тяжести послевкусия гельсинорских вымыслов; его лепажи , заряженные нетерпением и страстью, стреляют сладким соком и холостыми черешневыми косточками, а сальерьевский яд, подобен громокипящему пенному пуншу голубой побежалости...
Поэзия Лермонтова - это поэзия подранка, она дышит смутою, обречённостью и тяжким бременем слОва...
Стихи Пушкина сотканы из звуков моцартовой волшебной флейты и пасторальной пастушеской дудочки, Лермонтов же, напротив - это вагнеровский полёт валькирий, в мелодике его стихов явственно слышны валторна и туба.
Стихи Пушкина - прозрачны и светлы и даже его мгла ("на холмы Грузии легла ночная мгла" или "Буря мглою небо кроет")совершенно не отбрасывает тени...
Я бы сравнил его цветовую палитру с Дега, Ренуаром и Монэ, тогда как краски Лермонтова - несравненно контрастней, сочней и гуще.
В цветогамме его стихов мне видятся: и тяжёлый фиолетовый кармин асимметрии эль-грековских лиц, и сумасшедшая врубелевская аляповатость и растерзанное в клочья красное мясо Сутина.
Пушкин - скорее язвителен и насмешлив, Лермонтов же - желчен и зол.
Пушкин - шалун, проказник, баловень и задира.
Лермонтов - безжалостный, сумрачный циник и мизантроп.
Пушкин ближе всего - к Байрону и к молодому Гёте,
Лермонтов - к Баратынскому и к Бодлеру.
Если говорить о гипотетической литературной экстраполяции, то лермонтовские "гены" угадываются в чеховском Солёном и в Свидригайлове, тогда как пушкинские - скорее в князе Мышкине и в докторе Живаго.
Послесловие.
Вчера, около 15:00 пополудни, на Чёрной речке у подножия горы Машук, после выстрела из чеховского ружья, ушли в бессмертие два гения русской поэзии.
Олег Стоеросов 12.05.2017 07:29 Заявить о нарушении
"С тех пор как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока"
(Лермонтов "Пророк")
"И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.
И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный и лукавый"
(Пушкин "Пророк")
Пушкин и Лермонтов - пламень и лёд, шпага и меч, акварель и масло...
Поэзия Пушкина легка, как завитушки и абрисы женских головок на полях его рукописей.
Она - проста, изящна, недвусмысленна и почти неуязвима.
И даже его "Маленькие трагедии" и "Пиковая дама", не оставляют ощущения тяжести послевкусия гельсинорских вымыслов; его лепажи , заряженные нетерпением и страстью, стреляют сладким соком и холостыми черешневыми косточками, а сальерьевский яд, подобен громокипящему пенному пуншу голубой побежалости...
Поэзия Лермонтова - это поэзия подранка, она дышит смутою, обречённостью и тяжким бременем слОва...
Стихи Пушкина сотканы из звуков моцартовой волшебной флейты и пасторальной пастушеской дудочки, Лермонтов же, напротив - это вагнеровский полёт валькирий, в мелодике его стихов явственно слышны валторна и туба.
Стихи Пушкина - прозрачны и светлы и даже его мгла ("на холмы Грузии легла ночная мгла" или "Буря мглою небо кроет")совершенно не отбрасывает тени...
Я бы сравнил его цветовую палитру с Дега, Ренуаром и Монэ, тогда как краски Лермонтова - несравненно контрастней, сочней и гуще.
В цветогамме его стихов мне видятся: и тяжёлый фиолетовый кармин асимметрии эль-грековских лиц, и сумасшедшая врубелевская аляповатость и растерзанное в клочья красное мясо Сутина.
Пушкин - скорее язвителен и насмешлив, Лермонтов же - желчен и зол.
Пушкин - шалун, проказник, баловень и задира.
Лермонтов - безжалостный, сумрачный циник и мизантроп.
Пушкин ближе всего - к Байрону и к молодому Гёте,
Лермонтов - к Баратынскому и к Бодлеру.
Если говорить о гипотетической литературной экстраполяции, то лермонтовские "гены" угадываются в чеховском Солёном и в Свидригайлове, тогда как пушкинские - скорее в князе Мышкине и в докторе Живаго.
Послесловие.
Вчера, около 15:00 пополудни, на Чёрной речке у подножия горы Машук, после выстрела из чеховского ружья, ушли в бессмертие два гения русской поэзии.
Олег Стоеросов 12.05.2017 07:29 Заявить о нарушении
Пушкин убил бы на дуэли Лермонтова, скорее всего, только комара на своей щеке!))
После чего влепил бы Мартынову по-мужски кое-что из своих эпиграмм, и ушёл бы с Лермонтовым добивать ногами русской поэзии нищебродный шансон Дантеса!)))
Олег Краснощёков 12.05.2017 07:43 Заявить о нарушении
После чего влепил бы Мартынову по-мужски кое-что из своих эпиграмм, и ушёл бы с Лермонтовым добивать ногами русской поэзии нищебродный шансон Дантеса!)))
Олег Краснощёков 12.05.2017 07:43 Заявить о нарушении
«А говоря в общем – лучшие произведения русской литературы о невоплотившемся...»
(Лена Стасова)
«Воздухом, воздухом хотел подышать, душенька!..»
(Николай Иванович, жилец нижнего этажа, что в арбатском переулке)
Если относиться к сказанному Леной утилитарно и прямолинейно, то очевидно, что под невоплощённостью и недосказанностью следует понимать то, что осталось за
«кадром», что было вынесено за «скобки», за книжный обрез.
Но ведь эта эфемерная, как сны Веры Павловны и Раскольникова, субстанция, это «ЧТО-ТО», металось и шарахалось на рельсах истории - трамваем, с уходящей в никуда эпохой в провидчески-растерянном откровении : «Вы звери, господа!»,
за прострацией трёх сестёр и Гани Иволгина, за падучей Смердякова-Достоевского, за домом с мезонином, освящённом навсегда лёгким дыханием Оленьки Мещерской, Лавинии и РУси, за птицей-тройкой, уносящей в складках воландовского плаща странных любовников, за посмертными стихами, оплывающими слезами восковой свечи доктора Живаго...
Да и мало ещё за чем?!
Но в русской литературе, с избытком и даже с перехлёстом, достаёт и досказанностей, и горечи, и нелепиц, и цинизма и даже ханжества, окрашенного в философско-мистические тона и отдающего запахами крепкого мужицкого пота, духмяных росистых покосов и гречневой каши с маслом!
Разве недовоплотила-недосказала свою жизнь бедная Офелия-Лиза или восторженно свихнувшаяся и одержимая бурей гормональных страстей по Анатолю - Наташа ТолстАя, сумевшая донести свои девичьи грёзы , обёрнутые детской, обгаженной пелёнкой, до безуховского носа?
Или Анна Облонская, то и дело падавшая с обломовского дивана на бездушный и холодный рельс узкоколейки в Астапово?
И разве не родилась, в споре Пилата с Иегошуа, бесноватая истина, замешанная на полынной горечи правд Алёши Карамазова и Аркадия Свидригайлова, князя Мышкина и Парфёна Рогожина у постели зарезанной Настасьи Филипповны?
А не вышла ли вообще вся русская литература, как дым, из жалко-ёрнического мармеладовского полуштофика, из отсечённого топором Раскольникова, мизинца отца Сергия, из надрывного чахоточного кашля Катерины Ивановны и инфернального хохота жалкого, спившегося Назанского?!
Не является ли она теми самыми «запоздалыми цветами», кровью, хлынувшей горлом Коврина и вечно-невысыхающей красной лужей у ног российских тиранов?!
...да ещё и рекой Потудань (одним из многочисленных рукавов Стикса), плавно несущей свои гиблые воды мимо домов на набережной губернского города Солнца – Скотопригоньевска?!
А Жизнь («и кто знает, какой будет эта новая жизнь?!») – «промелькнёт театрального капора пеной...», смертельно-раненым вскриком Иуды, пронзённого и рассекшегося хлебным ножом, вмиг надвое: на бытие - Ни...(ещё ТУТ) и небытие - ...За (уже ТАМ)!
P.S «...и некому молвить из табора улицы тёмной»
Олег Стоеросов 12.05.2017 07:52 Заявить о нарушении
(Лена Стасова)
«Воздухом, воздухом хотел подышать, душенька!..»
(Николай Иванович, жилец нижнего этажа, что в арбатском переулке)
Если относиться к сказанному Леной утилитарно и прямолинейно, то очевидно, что под невоплощённостью и недосказанностью следует понимать то, что осталось за
«кадром», что было вынесено за «скобки», за книжный обрез.
Но ведь эта эфемерная, как сны Веры Павловны и Раскольникова, субстанция, это «ЧТО-ТО», металось и шарахалось на рельсах истории - трамваем, с уходящей в никуда эпохой в провидчески-растерянном откровении : «Вы звери, господа!»,
за прострацией трёх сестёр и Гани Иволгина, за падучей Смердякова-Достоевского, за домом с мезонином, освящённом навсегда лёгким дыханием Оленьки Мещерской, Лавинии и РУси, за птицей-тройкой, уносящей в складках воландовского плаща странных любовников, за посмертными стихами, оплывающими слезами восковой свечи доктора Живаго...
Да и мало ещё за чем?!
Но в русской литературе, с избытком и даже с перехлёстом, достаёт и досказанностей, и горечи, и нелепиц, и цинизма и даже ханжества, окрашенного в философско-мистические тона и отдающего запахами крепкого мужицкого пота, духмяных росистых покосов и гречневой каши с маслом!
Разве недовоплотила-недосказала свою жизнь бедная Офелия-Лиза или восторженно свихнувшаяся и одержимая бурей гормональных страстей по Анатолю - Наташа ТолстАя, сумевшая донести свои девичьи грёзы , обёрнутые детской, обгаженной пелёнкой, до безуховского носа?
Или Анна Облонская, то и дело падавшая с обломовского дивана на бездушный и холодный рельс узкоколейки в Астапово?
И разве не родилась, в споре Пилата с Иегошуа, бесноватая истина, замешанная на полынной горечи правд Алёши Карамазова и Аркадия Свидригайлова, князя Мышкина и Парфёна Рогожина у постели зарезанной Настасьи Филипповны?
А не вышла ли вообще вся русская литература, как дым, из жалко-ёрнического мармеладовского полуштофика, из отсечённого топором Раскольникова, мизинца отца Сергия, из надрывного чахоточного кашля Катерины Ивановны и инфернального хохота жалкого, спившегося Назанского?!
Не является ли она теми самыми «запоздалыми цветами», кровью, хлынувшей горлом Коврина и вечно-невысыхающей красной лужей у ног российских тиранов?!
...да ещё и рекой Потудань (одним из многочисленных рукавов Стикса), плавно несущей свои гиблые воды мимо домов на набережной губернского города Солнца – Скотопригоньевска?!
А Жизнь («и кто знает, какой будет эта новая жизнь?!») – «промелькнёт театрального капора пеной...», смертельно-раненым вскриком Иуды, пронзённого и рассекшегося хлебным ножом, вмиг надвое: на бытие - Ни...(ещё ТУТ) и небытие - ...За (уже ТАМ)!
P.S «...и некому молвить из табора улицы тёмной»
Олег Стоеросов 12.05.2017 07:52 Заявить о нарушении