Жизнь в кредит

 «Жизнь в кредит» — значит, жить без денег. Жить в долг. "Помилуйте, оставьте меня в живых, у меня дети. Я вам пригожусь". Складывается такое впечатление: пожалейте! Если перевести всю жизнь человека в кредит, то мы получим жизнь без денег, которая развертывается в этих условиях как чистая форма, в которой деньги представляются только в их чисто идеальном виде. Человек работает, чтобы не оплачивать кредит, а потреблять, то есть иметь необходимые средства к жизни, и он имеет не деньги, а предметы потребления. И в этом виде деньги уже непосредственно не влияют на поведение людей и вместе с тем они уже не обособляют людей друг от друга, раз вся жизнь основана на кредите. Во многих развитых странах происходит своеобразное слепое обуздание власти денег именно посредством кредита, который, с одной стороны, стимулирует производство, а с другой – осуществляет массовое потребление, реализуя таким образом даже товары массового потребления. Для этого на Западе используются возможности электронной техники. Чтобы обуздать власть денег над людьми, общество может планомерно охватить кредитом каждого, тем самым сделав основным экономическим отношением непосредственный обмен: труд – средства к жизни. Но если сделают так, то только для того, чтобы оно было не оплатой, а необходимым отношением между производством и человеком, то есть в этом случае оно будет просто общественным производством, охватывающим каждого. А это неприменимо к капитализму расщепляющемуся, разлагающемуся, умирающему, где мы имеем дело не с трудом, а деятельностью разобщенных индивидов. То что применимо к общественному производству, неприменимо к индивидуальным производителям, так как общественное производство – высший этап истории, тогда как индивидуальные производители — низший.
Есть ли смысл, если капитализм сохраняется просто деньгами, находящимися в руках людей, то есть просто в сознании людей? Если здесь мы имеем дело не с трудом, а деятельностью разрозненных индивидов, которая  подчинена просто их интересам, а потому она является узаконенным способом делать деньги? Здесь просто на примитивной основе воспроизведена капиталистическая эксплуатация, которая именно не как общественное отношение, а как отношения между людьми приняла средневековую дикую форму. В нашу эпоху становления личности человек уже не может работать просто для того, чтобы иметь только средства к жизни. Так работал раб или средневековый крестьянин всей своей семьей на себя и на господствующий класс. Так работал и рабочий. Но они еще сливались со своей деятельностью и не отделяли себя от производства. Свободу каждому человеку может дать только общество, организующееся ради этого. А деньги для того и поработили людей, чтобы они осознали смысл реальной свободы, оказавшись в тотальном рабстве благодаря своему невежеству. И та формальная свобода, которая сегодня существует для каждого отдельного человека, но которая реализуется только через деньги, здесь становится просто реальной свободой, которую нужно уметь использовать. Свобода человеку нужно не для того, чтобы он свободно потреблял и проводил свою жизнь праздно. Напротив, она нужно ему для того, чтобы он мог свободно развиваться и свободно развертывать свою социальную и духовную сущность. И такую свободу человеку может дать только общество, организованное с точки зрения личности и ее развития.
Не случайно наш ум сегодня сосредоточен на кредите. Творческий поиск в области кредитования и его применения к бизнесу – это примечательный факт, занимающий сегодня нас больше, чем что бы то ни было другое. И в творчестве и изобретательности в этом отношении Казахстан действительно превзошел многие страны постсоветского пространства, и главным образом в использовании иностранного капитала. Казахстан, вошедший таким образом в “азарт”, действительно восходил и выдвигался вперёд. Международные кредиты и их “выбивание”, установление дружеских связей с заграничными партнёрами, привлечение иностранных инвестиций и т. д., – всё это благотворно сказалось не на экономике и культурном развитии Казахстана, а на порабощении людей, над которыми как рок висит около 200 миллиардов долгов. Достойно ли внимания упорство в преодолении медлительности, непоколебимая вера, что Казахстан выйдет на передний край и этим привлечёт на себя внимание мировой общественности за счет порабощения собственного народа? Не так просто ведь противостоять обвинению, которое обрушивается на государство и аппарат чиновников, что Казахстан продал всё и променял на деньги. Этот объективный процесс превращения общественного богатства в индивидуальное, соответствующее превращению капитала в деньги, в деньги, уже не приводящие в движение производство и подчиняющие его интересам индивидов, есть просто новое направление развития общества, соответствующее стихийному становлению денежной формы личности. И нас совершенно не интересует, как их называют: богатыми людьми Казахстана или олигархами России. На этом основании сегодня выживают все страны, направляемые “деланием денег” и слепой силой рыночных стремлений людей. И при этом они не подозревают, что находятся в процессе изменения своей сущности. Ломка старых отношений, сопровождающаяся превращенным развитием всего, принимает поистине разрушительную форму и причиняет страдания людям, сравнимого разве что с адом. И этот поистине стихийный процесс разрушения стремится принять абсолютный характер именно в кредите, используемого человечеством совершенно стихийно, хотя в сознательном управлении он мог бы дать положительные результаты и стать обузданием власти денег над людьми. И этому мешают еще сохраняющиеся старые социальные и политические, экономические и другие стереотипы, сидящие в сознании людей еще крепко. И они хотят просто потреблять, поклоняясь доброму барину.
Во всём этом, тем не менее, есть непреходящая истина, необходимость, поворачивающая общество к человеку. Развитие кредитной системы в Казахстане,  в сущности,  отвечает потребностям новой тенденции, но только превратно понятой из-за идеологических мистификаций и неверного осознания сложившейся ситуации. И суть всего этого мы увидим дальше.