Деляга

       

                1

В деревне, богатой садами,
В оправе окрестных полей
Стоит, покосившись с годами,
Домишко среди тополей.

Живёт в том домишке убогом
Лет сорок, иль больше, подряд
Забытый родными и богом,
Старик – Пивоваров Игнат.

Рождённый в том веке, в двадцатом,
В двадцатых голодных годах,
Успел послужить он  солдатом
На разных военных фронтах.

На Брянском – служил он в пехоте –
В октябрьскую стылую ночь
Тонул он однажды в болоте,
И некому было помочь.

На Волховском вышли промашки –
И  раненный в плен он попал,
Но видно родился в рубашке –
И ночью из плена бежал.

Война есть война, что тут скажешь…
На всё воля божья сполна.
Войне никогда не прикажешь:
Дать смерть, или дать ордена.

В наградах Игнат не обижен –
На них не скупилась страна.
На праздник соседкой пострижен,
Наденет свои ордена

И выйдет на клубную сцену,
Как раньше бывало не раз,
Готовить военную смену,
И шуткой начнёт свой рассказ:
               
« Меня  уж, как мамонта, надо
В музей поместить бы давно.
В сохранности будут награды,
А с ними и я заодно.

Вот только одна неувязка.
В музее сто грамм не нальют.
А это уж быль, а не сказка.
Уж лучше побуду я тут».

Смеётся с издёвкой над всеми,
За словом не лезет в карман,
По матам – он признанный гений,
Игнат-фронтовик, ветеран.

Вот так и живёт, наливая
Сто грамм по утру натощак,
По праздникам лишь надевая
С наградами старый пиджак.

                2

Его окрестили «Делягой»
Назад так годов тридцать пять
За то, что с армейской отвагой
Любил он везде выступать.

Бывало: начнутся дебаты
По поводу жизни в селе –
Игнат, на прожекты богатый,
Как правило, навеселе,

Для связки вставляя словечки
Родного для всех матерка,
Начнёт издалёка, от печки,
Басить, заикаясь слегка.

Припомнит былые порядки
И крепость налоговых пут:
«Нельзя было жить без оглядки,
Повсюду был личности культ.

На ферме – завфермой с рассветом
Порядки свои наводил,
А в поле весною и летом
Потел полевой бригадир.

В правлении и в сельсовете
Бухгалтер да Ванька-хромой.
Сам «пред» уезжал на рассвете
И только лишь ночью домой.

Мотался, как веник по бане,
Один успевая везде.
Сказав, никогда не обманет,
А спрашивал строго с людей».

Кричали из зала: «Короче!»
Игнат же короче не мог,
И дальше такое ворочал,
Что со смеху падали с ног.

«Теперь же другие порядки…
Кругом лишь расчёт, да учёт.
Народ на свекольные грядки
С большой неохотой идёт.

Всё больше стремится к конторе,
Забросив поля и сады.
Начальников – целое море,
Гляди, понаели зады.

Над каждой дояркою трое
Начальников всяких стоит.
На ферме командуют строем
И ищут, что плохо лежит».

По клубному залу усмешки…
А он продолжает своё,
Вставляя для связки, без спешки,
Весомое русское ё…

«На базе машинной, колхозной
Собрание всяких чинов.
При деле, не в жиже навозной,
При шляпах среди тракторов. 

Завгар, инженер с бригадиром,
Распред при бумажных делах,
Механик, учётчик с «мерилом» -
И три тракториста в полях.

Сказать до чего докатились:
Старух престарелых в поля
Вывозят, чтоб те там трудились,
При жизни им пухом земля».

Кричали с обидой из зала:
«Ты что? Деловой, али как?
Всегда  и всего тебе мало.
Деляга ты, мать твою так».

Вот так и прозвали Делягой.
Соседи Игната в селе.
А паспорт - ненужной бумагой
Среди фотографий в столе

Лежит, доставаемый только,
Когда принесут пенсион –
Друг друга все знают настолько,
Что просто не надобен он.
         
                3

Весна растревожит солдата
Полётом вернувшихся птиц,
Летящих на север куда-то
Над россыпью сёл и станиц.

И вспомнятся даты былые –
В роду все на память сильны –
И братья ещё молодые,
И сёстры в преддверье войны.

Подкатят щемящей тоскою
Все беды военных тех лет,
И лягут упавшей слезою
На старенький фотопортрет.

На нём, увеличенном позже,
В картонном рисунке венца
Теперь уж узнать невозможно
Черты дорогого лица.

Но память, цепляясь за даты,
За беды той давней поры,
Рождает в сознанье солдата
Немеркнущий образ сестры.

Была она старше годами,
Для младших и мать, и отец.
Ходила косить с мужиками,
Как самый заправский косец.

Игнат – самый младший из братьев –
Сестре был дороже других.
Бывало из стареньких платьев
Нашьёт шароваров простых.

Наденет Игнашка пар трое –
И, ну по морозу шнырять.
Зима ребятишкам лишь горе.
Игнашке зима – благодать…

                4

А зимы все были крутые –
Морозы за тридцать с лихвой,
Но что там морозы такие,
Когда на салазках с братвой,

С такими же рвань-огольцами
В одеждах, кроёных сто крат,
Летишь  по сугробам буграми
И скорости бешеной рад.

А вечером, выпив из кружки
Парного, ни с чем, молочка,
На печке, где кошки-подружки,
Заснёшь под рулады сверчка…

…Игнат вспоминает, как жили
Большой работящей семьёй,
Как  в поле пахать выходили –
Хозяин-отец сам седьмой.

И быстро освоив науку
Косить, управляться с конём,
Игнат, набивал себе руку
И силу свою день за днём.

И позже, когда восьмилетку
Окончил в положенный срок,
Игнат, всё ещё малолетка –
Не хиленький был паренёк…

…Давно уж отвьюжили зимы
Тех давних мальчишеских лет,
Но в сердце солдата хранимы,
Как старенький фотопортрет,

Марии заботы и ласки,
Той доброй и старшей сестры,
Оставившей детские сказки
Времен довоенной поры.

                5
Когда в сорок первом набатом
Страна позвала на войну,
Игнашка с двоюродным братом –
Обоим по двадцать в весну

Ушел, попрощавшись с родными,
Страну от врагов защищать.
Не стали и братья другие
Повесток своих ожидать.

И дома остались, страдая,
Лишь сеёстры, да старая мать,
Да старый отец – ожидая,
За всех и косить, и пахать.

Мария, прощаясь с Игнатом,
Недолгую чуя беду,
Была добротою богата –
В котомки сложила еду

И каждому брату в подарок
С махоркой цветастый кисет,
Который Игнат Пивоваров
Почти уже семьдесят лет

Хранит, как священную память,
О старшей любимой  сестре,
Как прошлого символ, как знамя,
Как боль о военной поре.

                6
Любила Мария весною
Встречать на пролёте гусей.
С уложенной русой  косою,
В красе своей девичьей всей

Призыв поднебесный услышав,
Стояла,  свой взор устремив,
Над старой соломенной крышей.
Гусиный весенний мотив

Струился в апрельскую просинь  -
И радостью сердце жило…
…Но в ту, сорок первую, осень
Другое затмило крыло

Извечного света истоки.
И с неба срываясь на вой
Пугающий, страшный,  жестокий
Посыпался град бомбовой.

Цветами разрывов покрылся
Порядок деревни и шлях,
И вот уже ток задымился,
И хаты пылают… В полях

Селяне свой труд побросали
И бросились хаты спасать,
Но многие не досчитали
Кто хат, кто отца или мать…

…В письме сообщили Игнату  -
Страшнее известия нет -               
С прямым попаданием в хату
Мария ушла «на тот свет»…

                7
Судьба нам прописана свыше…
Игнат вспоминает не раз
И думает, как же так вышло,
Что он, исполняя приказ,

Прошёл пол-Европы с боями
И в срок возвратился домой,
И братья его с орденами
Живыми вернулись…  А той,

Которой он в жизни дороже
Не знал, защитить не сумел –
Селяне последнее ложе
Отрыли…  Погоста надел.

Весеннего солнца разливы
Ласкают надгробий кресты.
Родные, которые живы
На Пасху приносят цветы.

Могилы оправят, очистят
От сорной и старой травы,
Но горькие, старые мысли
Не выкинуть из головы.

Мы память не в силах очистить
От страшных событий судьбы…
Пластинкой заезженной мысли
Игната терзают с войны.

И, мучаясь прошлым, с рассветом
Выходит Игнат на большак
Встречать  своё новое лето.
На нём полинявший пиджак

Защитного цвета и кроя
Того, что давно уже нет,
И в старых ладонях героя
Старинный цветастый кисет.

Он курит теперь сигареты,
Но, с давних, военных тех лет –
Когда лишь табак, да кисеты –
Он курево прячет в кисет.

Стоит у дороги в рассвете
Последний военный тех лет,
Когда был за всё он в ответе,
Солдат наших славных побед.

Деревня в садах, просыпаясь,
У нового века в долгу,
В тумане белёсом купаясь,
На жизненном чахнет кругу.

А он в ту военную пору
Её по ночам вспоминал
И гнал от неё вражью свору,            
Не раз за неё умирал.

За эти ракиты в тумане,
За эту оправу садов,      
За крест на погосте при храме,
За умерших в бедности вдов.

И долго стоит, сам не зная,
Зачем он приходит сюда.
У жизни смертельного края
В преддверье Господня суда.

                8
Всё меньше в живых остаётся
Воителей страшной войны
И мы, кому в мире живётся,
О них забывать не должны.

И внукам, и правнукам нашим
И правнукам наших детей
О жизни их,  подвигом ставшей,
Должны  говорить мы смелей.

Должны защищать, не робея,
Где словом, а где и штыком,
Ни жизни, ни сил не жалея,
Наш общий, российский наш дом.