Михалыч. Поэма в прозе

Живу я в небольшом посёлке городского типа.
Станция Дубки.  Посёлок Дубки.
У меня одна, единственная дочь, Лена!
Живу я с дочерью, зятем и внуком.
Дочь Леночка моя, работает медсестрой в больнице.
Зять Андрей  работает водителем на автобусе.
Внук Вадим вместе с ним работает на автобусе. 
Зять у меня добрейшей Души человек.
Заботливая дочь, умница.  Взрослый уже внук.
Внук женат и у меня уже правнучка.
Ей исполнилось пять лет.  Иринка ходит в садик.
Жена Вадима Наташа, работает в садике воспитателем.
У меня прекрасная семья.  У меня всё хорошо!
Мы живём в частном секторе.  У нас большой кирпичный дом.
Его строил мой покойный муж.  Хороший дом!
Всем места в нём хватает.  Свой небольшой сад и огород.
Есть небольшое хозяйство у нас, две козочки и куры.
Мужа я схоронила три года назад.  Теперь я без мужа.
Я по утрам часто делаю прогулки.  Хожу в магазин.
Это, своего рода, тоже зарядка.  Покупаю свежий хлеб.
Не только хлеб, но и булочки.
Дети уходят на работу, а я остаюсь одна.
В этот день с утра моросил дождик.  Я взяла зонт.
Начало июня было дождливое.  Но было уже тепло.
Я решила пойти через скверик.
У нас в частном секторе один маленький магазин.
А за сквериком в центре построили "Магнит."
Большой супермаркет.  Открывается в девять.
В супермаркете  " Магнит" можно всё купить.
Я пошла напрямик через скверик. 
И вдруг увидела соседа Михалыча.
Он жил через три дома.  Почти рядом по соседству.
Канительный дед!  Обидчивый очень  и вечно недоволен.
Промокший весь, сидел в скверике на скамейке.
Опять поссорился с невесткой!? - Подумала я.
Вечно они бегают, его ищут.
Как поссорится с невесткой, так уходит из дому.
Замучил уже всех.  Невестку, сына и внучку.
Старику девяностый год пошёл, как малое дитя, обижается.
Михалыч!?  Сосед!  Ты чего под дождём сидишь?
Опять с Ольгой поссорился, или  как? - Спросила я его.
Шёл бы ты домой, Михалыч!  Совсем вон промок!?
Иди, иди, Дарья, своей дорогой! - Сердито сказал Михалыч.
Не твоё это дело. - добавил он. 
Так ты уже весь мокрый!?  Немолодой уже ты, Михалыч!
Простынешь и заболеешь.  Пойдём домой, Михалыч.
Ольга наверное уже по всему посёлку ищет!? - Сказала я.
Отвяжись от меня, Дарья!  Не твоё ума дело.  Сам знаю! -
- Упрямо сказал Михалыч.
Ладно!  Позвоню Ольге. - Подумала я.
Кинулась в сумку, а телефон дома забыла.
Ольга с ума наверное сходит.  Бегает по всему городку.
Возится с дедом, как с ребёнком.  Работа! Дом!
Сын на скорой помощи работает.  Иногда в ночь.
Устают очень оба.  А тут отец с фокусами.
Ладно!  Назад пойду и заберу Михалыча. - Решила я.
Я пошла в магазин. - Ну Михалыч!  Совсем достал своих.
С полчаса я ходила по магазину.
Спешить всё равно некуда.  Дома никого нет.
Кроме хозяйства!?  Дети на работе!  Внучка в садике!
Иду назад..., Михалыч сидит всё на том же месте.
На той же скамейке.  Весь мокрый! 
Дождик прекратился.  Выглянуло солнышко.
Я подошла к нему.  Слышь, Михалыч!?
Пока закончился дождь, пойдём домой!
Михалыч буркнул  что-то под ус, но встал.
Наверное надоело сидеть, да и весь мокрый.
Худой, среднего росточка дед.  С лысиной на голове.
Маленькие усики, весь седой! 
Бурча, он всё таки пошёл со мной домой.
Мы уже подходили к моему дому...,
навстречу нам бежала жена сына, Ольга.
За ней бежал сын Валера весь взвинченный.
Батя!  Ты, что же это делаешь!? - Кричал Валера. 
Бегаем, тебя по всему посёлку ищем. - Разозлился Валера.
Я отказываюсь идти домой. - Сказал Михалыч.
Что?  Ты что, маленький, отец?  Ребёнок!?
Я в ночь работал!?  Пришёл с ночной!
Должен отдыхать!  А я тебя бегаю ищу по посёлку. -
- Взвинтился сын, Валера.
Ольга расплакалась. - Душу Вы нам, папа, всю вымотали.
Сдам в дом престарелых! - Психанул Сын.
Я кое  как всех успокоила.
Михалыч согласился войти только со мной в дом.
Мне спешить было некуда и я согласилась.
Мы вошли все в дом.  Я вошла со всеми.
Достал ты уже нас, батя!  Так достал!?  Сил уже нет! -
- Психовал и злился Валерий.  Ольга тоже расплакалась.
Внучка Михалыча,  Марина, расстроилась очень.
Марине было двадцать пять лет.  Спокойная, хорошая девушка.
Умница!  Работает в библиотеке  и заочно учится. 
Марина  тоже не выдержала. - Сколько можно, деда, так делать!?
Сколько можно над нами издеваться!? - Плача сказала она.
Михалыч зашёл к себе в комнату и что-то там бурчал.
Я кое  как всех успокоила. - Старый он уже!
Всё таки девяностый год старику уже идёт.
Может с ним  как-то по другому надо!?  Поласковей!
Не надо на него кричать! - Сказала я.
Да  мы, бабушка Даша, уже слова боимся сказать.
Всё для него!  Ни в чём ему не отказываем. - Говорила Ольга.
На поводу у него идём! - Злился Валера.
Михалыч притих у себя в комнате.  Ольга зашла в комнату.
Бабушка Даша!  Зайдите сюда к отцу в комнату.
Посмотрите, как он живёт.  Всё у него есть!
Посмотрите!?  Холодильник большой!  Телевизор!
Диван и два кресла.  Сервант!  Кровать большая!
Компьютер даже купили ему.  Валера обучил компьютеру.
Ольга открыла холодильник. - Вот!  Посмотрите!?
Холодильник весь забит.  Чистенько, уютно!
Что ещё надо отцу?  Носимся с ним, как курица с яйцом!
Боимся обидеть и лишнего сказать.  Голос повысить.
Как скажешь  что-нибудь не так..., обижается.
Сразу из дому уходит.  Злится!
Я Маринке столько внимания не уделяю. - Сказала Ольга. 
Набаловали его. - Сердито сказал Валера.
Ой, дети, дети!?  Ему доброе слово нужно.
Общение и уважение!  Старики ведь, как дети!?
Доживите Вы до таких лет!? - Покачала я головой.
Михалыч сидел в кресле сердитый и молчал.
И вдруг я увидела на стене фотографию.
На стене было много фотографий в рамках.
Но  эта...!?  Я подошла поближе.  Она была увеличена.
Откуда она у Вас? - Спросила я. 
Михалыч, откуда у тебя эта довоенная фотография? - Спросила я.
Михалыч встал с кресла и подошёл ко мне.
Дети тоже подошли.  У меня точно такая же! 
Только маленькая.  В альбоме лежит.
Это мои родители!  Это я!  А  это мой брат Миша!
Молодые родители.  Мне здесь годик.
А Мише было семь.  Миша на шесть лет старше меня.
Это я у мамы на коленях сижу.
А это Миша, мой брат, рядом с папой сидит.
Но, это ещё до войны было.
Спокойное, мирное время тогда было.
Когда началась война...,
Отца в сорок первом сразу забрали на фронт.
В конце сорок первого пришла похоронка нам на отца.
Отец погиб на фронте. - Сказала я.
В начале сорок второго нас эвакуировали.
Посадили в поезд.  Люди бежали ото всюду.
Из деревень, городов, посёлков.
Немцы всё ближе и ближе подходили.
Но  эвакуироваться не успели.  Поезд три станции прошёл.
Налетели немецкие самолёты и начали бомбить наш поезд.
Нас разбомбили немецкие самолёты.
Поезд так утюжили!?  Живого места не было.
Поезд, как факел, горел.
Люди в панике выпрыгивали из вагонов.
Настоящий Ад! был.  Я осталась жива.
А вот  мама погибла при бомбёжке.
Сама её видела всю в крови.  Мама лежала, распластавшись.
Она не успела убежать.  Про Мишу я не знаю ничего.
Всё надеялась, что Миша остался жив. 
Но, больше Мишу, своего брата я не видела.   
Ему только  что исполнилось тринадцать.
А мне тогда было уже семь лет.
Много тогда погибло людей.  Ох, как много!?
Среди погибших много было детей.
Кто успел убежать в лес, тот спасся.
Я сидела возле мамы и плакала.  Трясла её.
Самолёты вражеские кружили, и добивали всех убегавших.
Поезд горел, как факел.  Вернее догорал.
Меня незнакомый мужчина спас, а сам погиб.
Он подхватил меня на руки и побежал вместе со мной.
Он упал и прикрыл меня своим телом. 
Немец всю спину ему изрешетил.  Мужчина погиб.
Я не могла из под тела выбраться.  Мужчина был полным.
Он придавил меня своим телом.  Я пыталась вылезти.
Но не смогла.  Я громко заплакала.
Люди услышали и вытащили меня из под тела мужчины.
Много погибло людей при налёте и бомбёжке.
Я после войны была дома в деревне. 
Деревню немцы всю сожгли.  А дом наш в лесу целый остался.
Папа лесником работал.  Я там и фотографию нашла.
Больше ничего не было.  Дом стоял пустой.
Без окон и дверей.  Всё сняли, видать, местные жители.
Ни мебели, ни одежды..., ничего не было.
Только фотография, да икона на стене в углу.
Может икона сохранила это семейное фото!?
Больше у меня от семьи ничего не осталось.
Я их взяла себе.  Больше я в деревню не приезжала.
Я закончила семь классов тогда.  Потом курсы на библиотекаря.
Тогда-то  я через семь лет и поехала в деревню.
Решила навестить свой дом.  Еле нашла его.
Дом весь зарос кустами и трава по пояс.
Никто в нём не жил.  Был пустой.
Деревню немцы спалили дотла.
Дом спасло, что он был в глуши леса.
Немцы боялись совать туда нос.  Там партизаны были.
Больше я туда не приезжала. - Я умолкла. 
Дети Михалыча были ошарашены!  Да и сам Михалыч остолбенел!
Ему вдруг стало плохо, он стал оседать.
Папа, папа!  Что с тобой? - Закричала Ольга. 
Валера усадил Михалыча на кресло.  Ольга принесла воды.
Брызнула ему на лицо.
Сунула ватку с нашатырным спиртом под нос.
Михалыч пришёл в себя. - Дашка!  Ты!?
Ты живая!?  Я думал ты погибла! – Плача, закричал Михалыч.
Я остолбенела! - Не может быть!?  Не может быть!?    
А я думала, что ты, Мишка, погиб!? - Сказала я удивлённо.
Это ж надо!?  Двадцать лет под боком жить! - Говорила я.
А, ты оказывается живой.  Мишка!  Брат! - Я стала целовать его.
Мы обнялись и плакали.  Сын Валера и невестка Ольга были в шоке.
Сколько лет вместе жили соседями.  Через три дома.
А я не верил, что ты погибла!  Я тебя после войны везде искал.
Я тоже дома был!  Думал, что хоть, кто-то объявится.
Всё фотографии собрал.  Кое-что из вещей взял и посуду.
Мы когда убегали, много чего оставили в доме.
А я не раз домой приходил. - Сказал Миша.
Внучка Марина Михалыча обняла нас и плакала.
Ольга достала из серванта Михалыча семейный альбом.
Михалыч - Миша, мой брат с гордостью показывал мне ордена и медали.
Миша с гордостью рассказывал об партизанском отряде.
Рассказывал, как воевал и о своих подвигах.
Он искал нас при бомбёжке. Но был такой хаос.
Миша бежал в лес, но затем вернулся.  Нас он там не нашёл.
Я маму не видел там. - Сказал Миша.
Его еле уговорили бежать в лес.  Брат Миша бежал вместе со всеми.
Долго они бродили по лесу.  Хотели вернуться в деревню.
Но кругом шли немецкие колонны.  Фашисты были везде.
В лесу сколотился небольшой отряд.  Впоследствии партизанский.
Год хозяйничали немцы везде.  А через год немцев погнали.
Освободили край!  Миша год сражался в партизанском отряде.
Потом его отправили в детский дом.  Но Миша сбежал.
И примкнул к разведчикам.  Стал сыном полка.
До Берлина дошёл!  В шестнадцать закончил воевать.
В сорок пятом была окончательная Победа над фашистами. 
Миша решил вернуться домой.  Он добирался до дому.
Вернулся домой, весь увешанный медалями и орденами.
Пошёл работать на автобазу.  Учился на шофёра.
Всю жизнь проработал на автобазе шофёром.
Встретил свою единственную в жизни любовь.
Женился!  Жена была младше его на три года.  Звали её Ирина.
А вскоре родился сын, назвали его Валерой.
Прожили вместе счастливую долгую жизнь, пока смерть не разлучила их.
Тринадцать лет уж, как я живу без любимой жены Ирины.
Вот такие вот дела, сестрёнка! - Сказал Миша.
А я всё время была здесь!  Никуда не уезжала.
Меня забрала молодая женщина.  Мы добрались до её села.
Я была настолько напугана!?  Её звали тётя Катя.
Я постоянно плакала.  Ей было лет тридцать.
Пойдём со мной, детка!  Не бойся!  Я тебя не обижу.
Поначалу нас было около десяти.  Потом многие разбрелись.
Кто-то примкнул к группе мужчин.  Они успели уже убить немцев.
Решили отомстить за бомбёжку поезда.  Добыли оружие.
Вскоре они нас покинули, а мы пошли дальше.
Нас осталось четверо, включая меня.
Кругом были немцы.  Шли колонны мотоциклистов.
Бронемашины. Машины.  Немцев было очень много.
Мы прятались в лесу.  Двигались только ночью.
Пойду посмотрю. - Сказала пожилая женщина.
Она шла вместе с нами.  Вы ждите меня. - Она ушла.
Не помню, как её звали!?  Столько лет прошло!
Муж у неё погиб при бомбёжке.  Они к детям эвакуировались.
Мы ждали минуты три.  Сидели тихо.
И вдруг услышали автоматную очередь и крик женщины.
Видать на немцев напоролась. - Сказала тётя Катя.
Бежим, детка! - Тётя Катя схватила меня за руку.
И мы побежали в глубь леса.  Бежали долго.
Я стала ныть.  Тихо!  Тихо, дочка!  Не плачь!?
А то услышат немцы.  Сейчас отдохнём и пойдём дальше.
Мы потеряли ещё одну женщину. Она была тоже пожилой.
Лет шестидесяти.  Видать отстала.
Так мы остались вдвоём.  Тётя Катя была местной.
Хорошо дорогу знала, через три дня мы были на окраине села.
Наконец-то мы добрались до дому! - Сказала она.
Детка!  Ты сиди и не высовывай носа.
Я сейчас посмотрю, нет ли в деревне немцев.
Не бойся, дочка!  Я за тобой вернусь.
Если немцев нет..., мы пойдём в деревню.
Если немцы есть, ночью пойдём в деревню.
Сиди, как мышь, и не высовывайся.  От греха подальше!?
Тётя Катя ушла, а я, дрожа, притихла и ждала её.
Вскоре Тётя Катя вернулась.- Немцев в деревне нет!
Пойдём, детка.  В деревню мы пришли к обеду.
Тётя Катя и я подошли к дому.  Вышла пожилая женщина.
Мама!  Вот это, та девочка!  Куда её денешь!?
Ну, заходите в дом.  О, Господи! Что творится? -
- Она испуганно крестилась. 
А может сюда не зайдут, мама.  Мы всё таки в лесу живём! -
- Сказала тётя Катя. 
Господи!  Хоть бы они обошли нашу деревню.
- Перекрестилась мама тёти Кати.
Может не тронут нас, если войдут в деревню. - Добавила она.
Ну, да!  Звери, а не люди!  Сколько народу положили.
Никого не пожалели!  Женщин, детей и стариков.
Расстреливали убегающих людей в лес.
На моих глазах беременную молодушку убили.
Детей в упор расстреливали. - Зло говорила тётя Катя.
Это ж,  не люди!?  Нелюди!  Они хуже зверей!
Давай, детка, умоемся!  Сейчас будем есть.
Тётя Катя умыла меня, и мы сели за стол.
Только сели за стол, как услышали треск мотоциклов.
Рёв машин и немецкий говор.  Тётя Катя ошиблась.
Немцы входили в деревню.  Мама и тётя Катя перепугались.
Я от страха заплакала.  Мы почувствовали гарь и крики.
Мама, собирайся!  Ничего не бери!  Давай в лес!?
Мы выскочили из дома и задним двором хотели уйти.
Хальт!- Услышали мы окрик. Затем автоматную очередь над головой.
Немцы подъехали на мотоцикле.  Их было трое.
Двое подошли к тёте Кате.  О, гут! Гут, девка!? -
- На ломанном языке сказал немец.  Он схватил её за груди.
Короша девка!- Подошёл ещё немец, они схватили тётю Катю за руки.
Стали задирать ей подол платья.  Щупать её зад и шлёпать по нему.
Тётя Катя стала вырываться и огрызаться. - Отстаньте от меня!?
Не трогайте меня, скоты!  Сволочи!
Немцы развеселились.  Один стал расстёгивать ширинку.
Не трогайте дочь!  Что Вы делаете, сволочи? -
- Мама тёти Кати бросилась на помощь.
Раздалась автоматная очередь. 
Мама тёти Кати стала оседать на землю.
Тётя Катя закричала. - Звери!  Нелюди!  Что вы делаете, гады?
О-о!  Короша девка!  Они её потащили в сарай.
Тащили за руки, тётя Катя кричала и сопротивлялась.
Один немец остался со мной.  Киндер? -
- Немец достал конфетку и протянул мне её.
Раздался истошный крик тёти Кати.  Я перепугалась очень.
Вскоре вышел один немец.  А  в сарай пошёл третий.
Что они  там делали с тётей Катей я не могла тогда понять.
Я ведь была тогда маленьким ребёнком!?  Мне всего было семь лет!
Немцы вышли из сарая разгорячённые и хохоча довольно.
Я расплакалась.  Вскоре тётя Катя появилась, шатаясь.
Вся одежда разорвана на ней.  Полуголая.
Вся растрёпанная!  По ногам текла кровь.
Вся поцарапанная, в синяках и побитая.  В руках у неё были вилы.
Сволочи! - И она накинулась на стоявшего немца у сарая.
Раздалась автоматная очередь.  Тётя Катя упала.
Немцы подожгли дом и сарай.  Сели на мотоциклы и уехали.
Они меня не тронули.  Я подбежала к тёте Кате.
Тётя! Тётя Катя! Вставай! - Я плакала трясся её.
Тётя Катя была ещё жива.  Беги, детка!  Беги в лес! -
- Она прошептала и затихла.  Но я не успела убежать.
Подъехала чёрная машина, а в ней три немецких офицера.
Они вылезли из машины.  Двое остались возле машины.
Худой, среднего роста офицер подошёл ко мне.
А, киндер?  Плёхой киндер?  Пах! Пах! -
- Он наставил на меня пистолет.  Офицеры рассмеялись.
Подъехала ещё одна крытая брезентом машина.
Он дал команду солдатам на немецком языке.
Меня, как щенка, закинули в машину.  Там уже были дети.
Они были напуганы.  Дети разных возрастов.
От трёх и выше.  До десяти лет.
Машина ездила по деревне.  Детей отбирали у родителей.
Молодёжь согнали отдельно.  А пожилых и стариков расстреливали.
Деревня пылала вся в огне.  Многие..., кто смог, успели убежать.
Немцы совсем озверели!?  Никого не жалели.
Ни женщин, ни мужиков, ни стариков.
Расстреляли даже беременную молодую женщину.
Сжигали всё на своём пути.
Позже я узнала.  На колонну немцев было нападение.
Много погибло немцев!  Среди них офицеры.  Много было раненых.
Только потом я узнала!?  Оставшиеся в живых при бомбёжке поезда...,
Группа мужчин из десяти человек напала на колонну мотоциклистов.
Это была месть за нападение немецких самолётов  и бомбёжку поезда.
Немцы решили сравнять деревни по пути с землёй в отместку.
Молодёжь отправляли в Германию. А детей повезли в посёлок.
Нас привезли в городской посёлок.  Станция Дубки.
Было около тридцати детей.  Среди них была и я! 
Нас, как щенят, выгрузили из машины. 
Из больницы вышел человек в белом халате.
Вместе с ним ещё двое.  Потом я узнала..., главный врач.
Немецкого происхождения, жил в городке.  Местный!
Был главным врачом в больнице.
Перешёл на сторону фашистов.  Предателем оказался.
Нас построили в шеренгу.  Он подошёл к нам.
Говорил на чистом русском языке. -
- Дети!  Вы будете жить!  Вы спасение немецких солдат.
Вам даруется жизнь.  Не вздумайте бежать!?
Кто попытается удрать..., того ждёт расстрел.
Зовите меня Гер-врач. - Сказал он.
Нас осмотрели всех.  Раздели догола.
Смотрели, как скотину.  Зубы, тело.
Товар должен быть чистым и здоровым!? - Говорил Гер-врач.
У нас брали кровь на анализ.
Те, кто оказался нездоров..., а их было двое.
Мальчик лет пяти..., он подкашливал.
И девочку моих лет. Она тоже признана негодной.
Их на наших глазах Гер-врач приказал расстрелять.
Их вывели во двор и там расстреляли.
Так будет с каждым, кто посмеет сбежать и ослушаться. -
- Сказал Гер-врач, показывая в окно.
Мы настолько были напуганы, что притихли и перестали плакать.
Только потом я поняла для чего нас привезли в больницу.
Мы были донорами для раненных немецких солдат.
Нас не обижали, и даже кормили хорошо.
Товар должен быть здоровым. - Говорил он.
Но брали сполна кровь, три раза в неделю.
У нас брали кровь  для раненных немецких солдат.
А кто из детей не мог уже давать кровь  и был ослаблен...!?
Тех просто усыпляли, попросту уничтожали.
Мы видели, как выносили из больницы детские трупы.
Каждое утро врач-садист ходил и проверял наше здоровье.
Мы в страхе вытягивали худенькие руки и говорили. -
- Мы ещё можем сдавать кровь Гер-врач.
И когда он меня признавал годной, я облегчённо вздыхала.
Почти две недели длилось это издевательство над нами, над детьми.
Но  однажды, на третью неделю, ночью напали партизаны. 
Больницу полностью разгромили.  Наш Гер-врач попытался сбежать.
Но получил заслуженное наказание.  Предателя повесили.
Повесили перед входом больницы на дереве.
Жалко на этого мерзавца патроны тратить. -
- Сказал молоденький партизан. 
Нас, оставшихся в живых, освободили партизаны.
Никто от возмездия не ушёл.  Все получили по заслугам. 
Мы уходили с партизанами в лес. 
Партизаны так же быстро исчезли, как и напали на больницу.
Нас нельзя было оставлять в посёлке.
Немцы уже нас искали везде.  Оцепили весь посёлок.
Так мы дети..., весь год были в лесу в партизанском отряде.
Нас осталось меньше детей!?  Было тридцать!  Осталось двадцать.
Двоих расстреляли, восемь усыпили.
В основном не выдержали малыши лет трёх и четырёх.
Постарше были дети покрепче.
Если бы нас не освободили партизаны...,
нас бы ждала такая же участь, как и малышей.
За такую операцию партизан..., освобождение детей!?
Каждый десятый житель посёлка поплатился жизнью.
Их расстреляли перед всем народом.
Народ согнали на площадь и на глазах у всех расстреляли.
Через год немцев погнали.  Немцы бежали. 
Немцы, неся огромные потери, отступали.
Партизаны и наша армия..., совместно вошли в посёлок.
Посёлок был полностью освобождён от фашистов.
Меня определили в только что в открывшейся детский дом.
Там меня государство и воспитало.  Воспитал детский дом.
Я закончила школу.  Пошла на курсы библиотекаря.
Окончила их.  Выучилась на библиотекаря.
Тогда нужны были образованные люди.
Библиотеки повсюду открывались.  Налаживалась жизнь! 
Всю свою жизнь я проработала в библиотеке.
Вышла замуж!  Родила дочь!  Я всю жизнь прожила в Дубках.
А три года назад..., ну, Вы знаете...!?  Схоронила мужа.
Вы были на похоронах. - Сказала я.   
Да-а, не могу поверить!  Рядом ведь жили!?
А под конец жизни встретились.  Кто мог подумать!? -
- Я умолкла.  Мы все были потрясены и сидели плакали.
Миша, Валера, Ольга и Марина потрясены моим рассказом.
А знаешь, Дашенька!?  Я ведь отца случайно на базаре встретил.
Сначала не поверил.  Пятнадцать лет прошло после Войны.
Он, не он!?  Но, я не ошибся!  Отец меня не узнал.
Долго я наблюдал за ним.  Он приехал со своей молодой женой.
Отец женился и у него было уже двое детей.
Вернулся в родные края.  Два года уже жил в Дубках.
Я набрался смелости и подошёл к нему.  И сказал, что я его сын.
Он, конечно, мне не поверил.  Но, потом мы сблизились.
Отец был очень рад мне!  Рад, что я выжил.
Мы подружились семьями.  Так, что отец оказался жив.
По ошибке прислали похоронку.  Он попал в госпиталь.
Вылечился и вернулся на фронт.  Воевал!
Но, снова был серьёзно ранен.  Закончил войну в Польше.
Вот, такие дела!?  Отец спрашивал про тебя.
Я сказал, что мама и ты, Даша, погибли при бомбёжке поезда.
Но ещё больше я был удивлён и рад, когда узнал другую новость.
Мама тоже оказалась жива.  Отец рассказал мне.
Он работал на базаре водителем.  Встретил маму случайно.
Мама жила не очень далеко от Дубков в деревне.
Отец возил картошку в деревню и там её встретил.
Я глазам своим не поверил, когда увидел маму. - Сказал отец.
Он им картошку на посадку привёз.  Её муж купил и привёз.
Мы узнали друг друга сразу.  Мама была потрясена и я тоже. -
- Говорил отец.  Муж мамы и я подружились.
Мама осталась жива.  Была ранена легко.
Потеряла сознание.  Очнулась, никого уже не было.
Долго искала нас среди убитых, но не нашла.
Она неделю пряталась в лесу, ночью добиралась до дому.
Когда вернулась домой, увидела одни головёшки от деревни.
Долго она пряталась в лесу.  В конце концов набрела на деревушку.
Немцы её не тронули.  Там мало жило деревенских.
Мужчин почти не было.  Здоровых забрали на фронт.
Молодёжь угнали в германию.  Остались одни почти старики.
Маму приютил одинокий, одноногий  мужик.  Пожалел её.
Так она и осталась у него.  Идти было некуда.
Стала ему помогать.  Он стал к ней приставать.
Мама долго от него откручивалась, потом сдалась.
Петру, мужу её, было сорок лет.  Жил бобылём.
Они стали жить вместе.  Родила ему троих детей.
Отец очень любил маму.  Хотел развестись с молодой женой.
Но мама отказалась, хотя любила очень отца.
Не смогла она предать своего мужа Петра.  Он её приютил.
Да и детки уже двое были.
Должна родить вот-вот третьего ребёнка.
Мама родила девочку.  Семья у нас!  Дети! - Сказала она отцу.
И просила его, чтобы он больше не приезжал.
Отец очень переживал.  Он признался ей, что я жив.
Вскоре отец со своими детьми и женой уехал из Дубков навсегда.
Больше я о нём ничего не знаю и не слышал.
Сказывали, что отец уехал к жене на родину, к её родителям.
Вроде бы в Подмосковье.  Я до сих пор не знаю, где он жил.
Где похоронен.  Я с дядей Петром подружился.
Дети у мамы выросли.  Два брата и сестра у нас с тобой.
Братья женились и разъехались.  Потом сестра вышла замуж.
Тоже уехала.  Живут в разных городах.  Редко приезжали.
А, что делать в деревне!?  Вот и разъехались.
Мама дожила до семидесяти лет.  Всё надеялась, что ты найдёшься.
Не верила, что ты погибла.  Ведь тебя там не было!
Мама долго нас искала среди убитых.  Но, не нашла.
Дядя Петя умер на пять лет раньше.  Маму похоронил я!
Дети не приехали.  Просто наверное далеко жили и не смогли.
Попозже правда..., Пашка брат приехал один, приехал без жены.
Приехал через три месяца после похорон.  Долго оправдывался.
Извинялся передо мной..., мол не смог приехать.
А за других я не знаю!?  Я не в ответе за них! - Говорил он.
Да я их и не виню.  Бог! им судья!
С тех пор я его не видел.  Не разу не приезжал.
Средний брат и сестра вообще исчезли.
Я о них до сих пор ничего не знаю!  Живы или нет!?
Мама лежит рядом с дядей Петей.  Я её рядом похоронил.
Я сейчас тоже редко приезжаю к ней.  Всё-таки, возраст уже!?
Старый стал уже. - Тихо сказал Миша.  Мы долго ещё разговаривали.
Мои дети стали беспокоиться, я пришла домой поздно.
Я была потрясена и вся на эмоциях.  Рассказала всё детям.
Дети и внук долго не могли поверить в это.
А через неделю мы все, две семьи... 
Брата Миши и моя семья в воскресенье поехали в деревню.
Поехали на кладбище к маме.
Я очень волновалась.  Встала на колени перед портретом мамы.
Дети помогли встать на колени.  Положила цветы на могилу.
Привезла лично от себя венки, маме и дяде Пете.  Я стояла и плакала.
На портрете, прибитом на крест, была седая женщина.
Здравствуй, мама!  Ну, вот!?  Наконец-то мы и встретились.
Как долго я к тебе шла, родная.  Вот видишь, мама!?
Мы с тобой уже старушки!  Мама, я осталась жива! 
И вот теперь я здесь!  Я вытирала слёзы на глазах.
Мамочка, милая!  У меня всё хорошо!  Вот Мишу встретила.
Михалыч...,  он рядом жил двадцать лет.  А я и не знала.
Это моя доченька Леночка!  Это мой любимый зятёк Андрей!
Мой внук Вадим.  Его жена Наташа и правнучка Иринка!
Так, что у нас всё в порядке!  Я живу с ними.
А это мой брат Михалыч. - Улыбнулась я.
Зови меня сестрёнка Мишей. - Сказал брат.
Дети постелили скатерть.  Положили закуску, вино.
Мы сидели и поминали маму.
А так же поминали Петра, мужа мамы.
Ну, вот и всё, сестрёнка!  Моя миссия закончена на Земле.
Я нашёл тебя!  Я слово маме дал. - Сказал Миша.
Что-ты!?  Что-ты, Михалыч!  Мы ещё с тобой ого-го!
Мы ещё с тобой поживём назло всем смертям! - Шутила я.
Зови меня, Дашенька, Мишей! - Попросил он меня снова.
Вернулись мы все поздно домой. 
Я стала часто навещать маму и Петра.  Ухаживать за их могилами.
А осенью, в августе Миша помер.  Он умер спокойно во сне.
Мишу хоронили всем посёлком.  С воинскими почестями и салютом.
Это был последний ветеран в посёлке.  Ему отдали воинскую честь.
В честь нашего Миши назвали школу его именем.
Я думаю, Миша заслужил это.  Прошёл всю войну мальчишкой.
Парнишкой воевал в партизанском отряде.  Был сыном полка!
С разведчиками ходил в разведку.  Дошёл до Берлина!
Был награждён орденами и медалями.
Только раз был легко ранен.  Миша вылечился в госпитале,
и опять сбежал на фронт в свой полк.
Валерий и Ольга решили подарить личные вещи отца в музей.
Они передали в музей "Боевой Славы" фронтовые фотографии отца!
Улыбающийся парнишка с партизанами!  Миша на фоне Рейхстага!
Он там расписался и оставил свою подпись навсегда!
Конечно, мы все очень гордимся им!  Мы гордимся Мишей!
Я нашла своего брата ненадолго!  И потеряла его уже навсегда!
Но Миша навсегда останется в нашей памяти.
И будет с нами рядом всегда!  Я очень им горжусь! 
Сколько пришлось пережить детям войны, наравне со взрослыми!?
Все суровые будни и тяготы войны.  Много погибло детей во время войны.
Им доставалось больше всего.  И среди них были мы!  Я и Миша!
Я часто хожу в Храм!  Ставлю свечи и молюсь за всех.
За маму, за папу!  Война разлучила их.  Молюсь за дядю Петю.
Молюсь за Душу Миши.  Я всем им желаю Рая! 
Пусть их Души обретут покой в Раю!   
Молюсь за всех безвинно погибших детей.  Замученных и расстрелянных!
И прошу Господа!  Чтобы никогда  это больше не повторилось!
Чтобы Был Мир!  И  чтобы дети  никогда больше не знали Войны!
Я часто хожу к Мише на кладбище.  Вот и сегодня я здесь!
Я разговариваю с ним. Советуюсь.  Знаю, что он мне не ответит.
Мишка!  Если ты встретишь маму...!?  Скажи, что у нас всё хорошо!
Все живы и здоровы!  Тебе привет, Михалыч, от всех! - Сказала я.
Подул лёгкий ветерок..., и я услышала в ответ. - Зови меня Мишей.
И мне показалось, что Миша рядом с нами. 
Я уезжала с кладбища с лёгким сердцем.  Груз спал у меня с Души.
Надо жить!  Жизнь продолжается.  Маме и Мише Рай! на небесах!
А мы будем продолжать жить!  Сколько я проживу?  Я не знаю!?
Всё зависит от Бога!  Главное, чтобы больше не было Войны!

 2015 г.   Людмила  Кулакова.