Мамин век

Сегодня, 21-го апреля, у меня день грустных воспоминаний, день рождения моей дорогой мамы Егоровой Валентины Александровны. Сегодня ей исполнилось бы сто лет, но она не дожила до этого дня и ушла от нас в возрасте 91 года. Каждый человек сказал бы, что не стоит огорчаться по этому поводу, т.к. моя мама прожила большую, хорошую  жизнь,  а это удаётся  далеко не всем людям, и они были бы правы. Но грустные мысли не покидают меня. Я поставила на обеденный стол  её портрет в рамочке, зажгла перед ним свечку и стала вспоминать. На этой фотографии, сделанной мною много лет назад, моя мама ещё совсем молодая и красивая, ей чуть больше сорока лет.

Мы жили тогда в Саратове, я училась в медицинском институте, мне папа подарил фотоаппарат, и я вдохновенно снимала всё вокруг. Мы были в воскресенье с родителями на прогулке в лесу, мама собирала опавшие листья, и с этим букетом я её сфотографировала. Отпечатала я фотографию сама на тиснёной бумаге, и она хорошо сохранилась в наших семейных архивах. На моём снимке у мамы гордое выражение лица, и хотя фотография была чёрно-белой, она хорошо передаёт её красоту и самостоятельный характер.

Глядя на эту фотографию, я вдруг подумала, что мои родители, которые оба родились в 1915 году, прожили почти целый век, и теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что это был очень непростой век: революция, гражданская война, послевоенная разруха, голод, потом построение социализма. А когда жизнь  только - только  начала налаживаться, случилась война, немцы вероломно напали на нашу миролюбивую страну. Отца забрали в армию за год до начала Великой Отечественной войны, и вернулся он победителем через долгих пять лет, в этот период мы с мамой в тылу пережили немало трудных дней. То есть в жизни моих родителей, как в зеркале, отразились все позитивные и негативные события, что происходили за двадцатый век с нашей страной, поэтому я решила  написать  этот рассказ про  мамин век в память о ней.

Начало маминой жизни было вполне благополучным, она родилась в Оренбурге, в достаточно обеспеченной семье. Но когда ей исполнилось три года, её мама – Наталья Егорова - умерла в процессе следующих  родов. У неё была двойня, отказали почки и помочь ей местные акушерки не смогли. Сейчас, при нынешнем уровне развития медицинской науки она, наверное, осталась бы жива, но тогда роды для неё закончились трагически.  Девочку  хотели взять на воспитание в семью отца Александра Егорова, но она сама убежала к маминой родне, с которой жила прежде. С этих пор её отец и его родные участия в её жизни и воспитании не принимали.

Моя мама росла с двумя тётками, сестрами её умершей матери, их детьми, дедом и бабушкой. У них был большой, добротный дом в Оренбурге. Дед - Фёдор Рычагов, высокий, черноволосый, кудрявый, весёлый и добрый человек, занимался в летнее время извозом, а зимой шил мужскую одежду. Бабушка Вера Антоновна вела домашнее хозяйство с дочерьми и воспитывала внуков. У них было четверо детей – сын Владимир и три дочери: Наталья (моя бабушка, которую я никогда не видела), Евдокия и Мария. Представляете, какая это была красивая и дружная семья, а какие красивые русские имена у них были! Это сейчас принято иметь в семье одного, в крайнем случае, двух детей, а в то время в русских семьях было обычно  много детей.

Дедушка Фёдор очень любил свою младшую внучку Валю, часто брал её на руки, играл с ней, гулял, сам шил для неё одежду и пальто. Но судьба вскоре снова сыграла злую шутку с этой благополучной, дружной семьёй – внезапно умирает  дед Фёдор, кормилец и опора всей семьи. Он отправился на своей телеге отвезти какой-то груз, а на обратном пути попал под жуткий снегопад, его засыпало снегом вместе с лошадью и телегой. А пока  его откапывали, он так сильно замёрз, что простудился, заболел воспалением лёгких и умер, оставив своих дорогих женщин и детей  без всякой поддержки. Для них всех с тех пор настали очень трудные времена.

В это время в России после нескольких засушливых лет подряд разразился страшный голод  (1921-1922 гг.). Вначале мамины тётки пытались справиться с ним самостоятельно; у них за городом был небольшой огород, где они выращивали овощи для всей семьи. Кроме того, они ходили на мясокомбинат за требухой, и пекли домашние пирожки  с ливером, а затем продавали их на рынке и тем содержали семью. Однако, скоро и этого не стало, и они начали ездить, как многие другие русские люди, по стране, пытаясь где-то зацепиться и наладить свою жизнь заново. Они были в Поволжье, в Одессе и даже в Петербурге, но нигде не могли хорошо устроиться со своей большой семьёй. Их несколько раз по пути обворовывали, были потеряны документы, что окончательно подорвало их положение, и они вернулись домой, а затем переехали в русское село Чиркино в Южном Казахстане, где у них были родственники.

До этого они потеряли ещё одну сестру – Евдокию, которая задохнулась угарным газом, закрыв слишком рано задвижку у русской печки. Евдокия была очень добрым человеком, понимала толк в лечебных травах, родные  и знакомые часто обращались к ней за  помощью при различных заболеваниях. У Евдокии осталось двое детей: сын Георгий и дочь Анна, которые после смерти матери продолжали жить с её роднёй. Когда моя мама осиротела, её было всего три года, и её воспитанием занималась младшая из сестёр - Мария Рычагова. Ей тогда было всего 17 лет, она ещё  не была замужем, а маленькая Валя бегала за ней и называла её мамой.

Мария закончила через Красный крест краткосрочные курсы  медсестер, и её направили работать в железнодорожную больницу города Чимкента, где строилась Туркестано - Сибирская железная дорога. Таким образом, вся семья Рычаговых, наконец, обосновалась на постоянное место жительства в городе Чимкенте, который был центром Южно-Казахстанской области. В городе было несколько школ, больницы, все дети могли учиться, а моя мама после окончания школы устроилась работать в Сберегательную кассу, и это стало её основной специальностью на всю жизнь. До этого она пыталась поступить в Алма-Атинский медицинский институт, но испугалась занятий в анатомическом зале, и вернулась домой.

Семья жила бедно, но такой острой нужды, как раньше,  уже не было. На улице им. Карла Маркса они купили небольшой дом, Мария вскоре вышла замуж и родила двух дочерей. Но её муж сильно пил и издевался над бедными женщинами,  она разошлась с ним и одна воспитывала дочерей. Перед самой войной моя мама Валентина Александровна вышла замуж за Виктора Васильевича Тарасова. Они познакомились на танцах в городском саду. Мама в юности была симпатичной, не очень высокой  девушкой с большими голубыми глазами и кудрявыми волосами.

Она очень любила танцевать, и у неё было много поклонников. Виктор Тарасов не умел танцевать, но полюбил её всем сердцем  и был очень настойчив в ухаживании за ней. Мамины родственники поощряли его ухаживания, так как он был серьёзным, непьющим человеком, имел хорошую работу, закончил на отлично курсы рабфака и собирался поступать в текстильный институт в г. Ташкенте. Они поженились, сняли комнату, и через год у них появилась  дочь, то есть я.

Но папиным планам в отношении учёбы в институте не суждено было сбыться. Международная обстановка стала быстро ухудшаться, фашизм в Германии набирал силу и угрожал уже Советскому Союзу. У отца была отсрочка от армии в связи с планами на учёбу, но внезапно эту отсрочку аннулировали, и в 1940 году, когда он заехал в Ташкентский военкомат отметиться, его забрали в армию, даже не дав возможности попрощаться с семьёй. Его направили служить на Кольский полуостров, под Мурманск, где он и встретил войну в 4 часа ночи 22-го июня 1941-го года.

Мама всю войну продолжала работать в сберкассе, ей выделили для жилья небольшую комнату, а для меня дали место в детском саду. Это в значительной мере помогло нам пережить войну, помогали нам также и наши родные, которые жили недалеко от нас. Отец начинал войну пулемётчиком, был тяжело ранен, полгода провёл в госпиталях, потом был послан на краткосрочные курсы офицеров, и  стал присылать маме денежный аттестат. Но деньги в этот период быстро обесценивались, цены на продукты  росли непомерно – то, что мы сейчас называли инфляцией.

Нам с мамой давали паёк – на двоих 400 грамм чёрного хлеба, но этого нам не хватало. Мама так исхудала и обессилила, что ей предоставили  на работе отпуск на два месяца, и мы поехали в село Чиркино, где у нас оставались родные. У них была своя корова, они работали в колхозе, и питались гораздо лучше, чем мы, горожане. За два месяца пребывания там мы отдохнули, поправились и смогли вернуться в Чимкент.

Отец   приехал в Чимкент только через долгих пять лет, уже капитаном, в орденах и медалях, и мы с мамой очень гордились им. Он привёз нам много гостинцев, отрезы материи для платьев и пальто, кожаные заготовки для обуви.  Мы приоделись и поехали с папой служить в Болгарию. Дальше наша жизнь протекала более счастливо, и нужды мы уже не знали, в отличие от многих, чьи отцы и мужья погибли в жестоких боях.

Мама продолжала работать в системе сберегательных касс, через пять лет после окончания войны родила сына Владимира. Она получила медаль к 50-летию Победы как труженица тыла. Я окончила институт, стала врачом, потом поступила в аспирантуру, защитила диссертацию, переехала в Москву. Летом я обычно ездила в гости к родителям в Казахстан, а зимой они приезжали погостить ко мне в Москву. После распада Советского Союза я забрала родителей к себе, в столицу, тем более что они уже стали пожилыми людьми и нуждались в присмотре и уходе с моей стороны.

Отцу, как ветерану и инвалиду войны первой группы, дали в столице двухкомнатную квартиру, дачу и машину "Москвич", и мы  прожили в Москве счастливо ещё много лет. Мама скончалась в возрасте 91-го года и была похоронена на Домодедовском кладбище, отец прожил ещё пять лет и был похоронен там же. Теперь я езжу навещать могилу родителей, приношу им цветы и беседую с ними. Они прожили долгую, трудную, но достойную жизнь, и я горжусь ими обоими и часто вспоминаю их.

На фото: мои родители на даче в Подмосковье в возрасте 90 лет