Жизнь

Не совьются воедино ветви,
не запутается в них птица,
словно выскребли из тела сердце,
искорежены от боли лица.
Грязный пот слезу из глаз режет,
волос слипся, словно трос из стали,
в уши лезет лязг брони, скрежет,
в полный рост под прицел встали.
Видно жить надоело, скажут.
К сапогам липнет грязь с кровью,
если кто вдруг на землю сляжет,
«Слава БОГУ», промолвит с болью.
И не видно конца, краю
этой бойне, проклятой, страшной.
Выжить надо, я точно знаю,
выжил же ведь, в бою вчерашнем
пересохли от жажды губы,
рот кричит, что-то, сам не знаю,
сапоги - тяжеленные трубы,
еле ноги в них поднимаю.
Застонала земля, стала
на дыбы, словно конь взвился.
И впилося в меня жало,
я с землей воедино слился,
обхватил ее, словно БАБУ,
чую, что не подняться боле,
из груди бьется кровь слабо,
видно вылилась вся на волю.
… А в глазах - сторона родная,
сына, старая ждет у порога,
воронья ввысь взовьется стая,
закрадется, вдруг, в душу тревога,
закрадется и сляжет камнем,
прямо на’ сердце, сдавит груди,
И ЗАКРОЕТ СТАРУХА СТАВНИ,
когда почту… носить…будут.
… Помутнели глаза, встали.
На губах посиневших иней.
"Мы живем, ждите нас", писали
матерям с фронтовых линий.
И когда в гости к смерти ходили,
И когда нас снарядами рвали,
ВСЕ МЫ ЖИЛИ, ВТОРОЙ РАЗ ЖИЛИ,
КАК НЕ ЖИТЬ, ЕСЛИ ДОМА ЖДАЛИ!