Кошмары войны

Я восемь раз ходил в атаку,
И восемь раз бежал назад.
И всякий раз,  осилив  драку,
Был  жив. Чему  чертовски рад.
А рядом падали строптивцы,
Они твердили: немец трус!
Хотя высаживались  фрицы
На темя нам,  как на Эльбрус.
И вот, девятая атака:
Сверкнул клинком  трёхгранный штык.
И я, прыжками,  как собака.
Вдруг,  исторгаю злобный рык.
Свой штык вонзаю между рёбер,
Немецкой сволочи в размах…
Передо мной армейский Обер
В его глазах моргает  страх.
Цепляет пальцами винтовку
Мне говорит: Zuruk! Zuruk!
Я знаю старую уловку.
Она в кармане его брюк,
Освобождаю штык из тела
В толпу стреляю наугад
Я становлюсь до жути смелым,
Чему не высказанно  рад.
Застряла в пуговицах финка.
Её я чувствую нутром.
Моя минутная заминка.
И мой заклинивший патрон… 
На стенку стенкой. Сладость муки.
Удары в челюсть, пах,  в глаза.
Мои измученные руки
И острозубая фреза.
И горла плеть, трубопроводом;
И кровь, тяжёлая как нефть;
И молодые мои годы…
И смерть. И смерть. И смерть. И смерть.
Меня тащили санитары.
Меня разделывал хирург.
Но я живу, хотя и старый
По паре ног. По паре рук.
Бывает,  рюмку опорожню.
И чёрным хлебом закушу;
Но вынимая нож из ножен
В глазища oberа гляжу.
Опустошаю спирта флягу.
Его  кадык,  зубами рву.
Иду в десятую атаку...
Ура! Ура! Ура! – ору.