Срок в полгода

Проснулся не в своей квартире,
Забитый в шкуру гладкого гороха;
Измазан в неизвестном мне эфире,
В голове раздался громкий грохот.

Меня как будто рвёт на части,
Я зыблем, но частично жив.
Когда? За что? Что за ненастье?
К чему тут жизни моей ксив?

Шуйцу не чувствую, чердак голомоз,
Живот источает истошные вопли;
Выдался нынче кручёный курьёз...
В бессилье реки крик мой утоплен.

Морозно мне стало под пятой простынёй,
Кровать свербит, будто подыхает;
Мне всякое мерещится, глаз мой подставной,
Сказало око, что солнце ускользает...

Вдруг в комнату вошёл лицом кипел
Скелет с ногой полудроблённой;
Заскрежетал и в такт культи запел:
«Ты обречён, ты обречён, ты обречённый...»

Мелодия читается старинного словца,
Она мне спать порой мешает;
Истошный крик безумного отца,
И возглас тонкий... Слышать не желаю!

Теперь один в чужом мирке-фуэте,
Тут жизнь должна торжествовать;
Жить и любить, ну, тьфу вы нате...
Щелчок раздался. Я начал засыпать.

Родители здесь позабыли меня,
Апатично накрыв стол из мрамора;
Котильон заставит плясать их клешня.
От мозга больного до конечной лампадины...