Прерванная вечеринка, или Желанный Микен аватара

Назови меня моргом, утробно пылающий УГ!
Назови меня гробом на кладбище, юный мой приторный родип!
Я и Дугин Восток распахнём, чтобы хлынули вдруг
Всё на Запад татаро-монгольские орочьи орды!

Три креста, два Христа и один президент на века.
Кто из них Дионис, кто из них прозывается Гитлер?
Кто так крут, что за пояс заткнёт и антихриста? -
Евразийских гностических недр Натаульф ВЧК.

Восклицанья "эвоэ!" оглашают сакральный наш пир.
И жратва я, и жрица - это ль не Русское Бремя?
Ацефалов взростёт молодоевразийское племя,
Что кирпично-опрично опять возведут Русский Мир.

Содомиту к обеду в сперме Рема акул плавники.
Штурмовик-гомэрот здесь Распутина томно косплеит.
Где ещё так бывает? а ну-ка, анхуман, реки,
Где ещё на Земле, на её расчленённом истерзанном теле,
Кроме как здесь, в столице Незримой Полярной Империи?

Афродита с Гермесом зачали здесь сверхчеловека.
Не составит преграды прогнивший им либерализм.
Поступь пламенна Неоэона, Нового Века,
Что зовётся у нас эстерический гитЛиризм.
 
НТВ нам расскажет про мощь и величие башен
И кремлёвской стены - ей не страшен и времени ток.
Нет прекраснее Крыма, что вы называете нашим,
Нет прекраснее мира, что стёрт наконец в порошок.

Нет заманчивей вида пустыни из ядерной пыли,
Над которой восходит вращающийся крестострел.
Нет прекрасней коня, который, весь в пене и мыле,
Принесёт аватару ядрёную на Нью-Йорк и Брюссель!

Для опричных вампирчиков явлен таинственный жест.
Для кошерных могильщиков лярвы истаяли кремом.
Дугинурк заклинает хранителей проклятых мест,
Перед сном указав топорищем на тёмное темя.

И тупые солдаты, что так бесполезно погибли
На Донбассе за врусь, киселюсь и кремлюсь,
И в замшелой могиле надеются всё же на дембель,
Чтобы ртом прошептать окровавленным "помню, горжусь!"
И тогда я, конечно же, тоже с ними нажрусь.