О скромном герое, или Так будет с каждым, КТО!

(поучительная общеобразовательная. Исполняется голосом, полным презрения. Сопровождается  яростной игрой на радостной балалайке. Или радостной на яростной. Какая хрен разница-то?)

Посвящаю моему лучшему другу, очаровательному собутыльнику-собеседнику  и, одновременно, непревзойдённому минёру-подрывнику экстра-класса Гарьке Сэ Неправдоподобному.  С замиранием сердца вспоминаю, как посещали мы уютное  учреждение общественного питания, больше известное среди коренных коломенцев под назавнием «Столовая ОКА», что располагалась в самом начале Окского проспекта, и как распивали там восхитительное вино из гнилых яблок, которое называлось «Золотая осень» (рабочее название – «Плодово-мутное») и производившееся на местном совхозе «Борец». А закусывали это гнилое волшебство рыбными котлетами, мерзопакостней которых я больше в своей жизни не едал, не едю и жрать никогда не буду, потому что производились они из рыбы не выловленной, а умершей естественным путём. То есть, скончавшейся по причине своей рыбьей старости.

Эпиграф:
- По ветвям! К бананам! Где успех!
И престиж! Еще один прыжок!
Сотни обезьян стремятся вверх,
И ужасен вид их голых жоп! –
( Игорь Губерман. Из «гариков»)

Бандюган по фамильи Коклетов
На Канарах всхотел отдохнуть.
У него – три вагона доллАров
И в волосьях могучая грудь.

Дорогую блидищу в дорогу
Заказал он в экскорте услуг.
У блидищи – арбузные сиськи,
И сиделка с пропеллера круг.

Самолёт ждёт уже в еропОрте,
Всё готово к отлёту в полёт.
Подкатила большая машина,
Показался оттуда живот.
Следом выполз и сам бандючелло,
И блидища, что верит в успех.
Скрылись в чреве они самолёта,
Тот взревелся и нАчал разбег.

Увинтился в само поднебесье,
Взрыв его разметал на куски.
Закрестились в деревне старухи,
Засмеялись козлы-старики.

Из кустов показался убийца,
Что на кнопку устройства нажал.
Он по паспорту Сидоров Вася,
По призванью – отпетый нахал.

Щас придёт он к себе на квартеру,
Щи пожрёт и варёной трески.
Есть ещё у России герои!
Есть в России ещё мужики!