больше бояться нечего

больше бояться нечего,
пусть если пуля, то сразу в лоб.
до конечной нам раны залечивать,
проснуться дедулей и в гроб -
весьма дурно намечено .
опрометчиво слышен вой.
боишься ночами замеченным?
и как ты ворвешься в бой?
отмечу: что все же не обречен,
вырванным бременем,
времени не учел.
чем мог, помогал стремлениям,
когда с ленью не выставлен счет.
в нашей стране истребления
ставятся не в учёт.
в порядке вещей забвение,
за туманом не видимо сути,
как за каждым пройденный путь,
где нет опыту применения.
вредителей не обессудь,
как каждому из победителей
стреляли упором в грудь.
летели градусом по шкале,
разбита комками ртуть,
как камешки на столе
и мокрый не даст уснуть.
как по воле, но не своей,
давали чужие роли:
с утра первый или забей,
где от памяти нет паролей
и на счету рублей...
где мысли съедали о ней,
там где нечего больше есть.
и там становились сильней,
где плохая приходит весть.
что важнее и что больше весит?
и нужна ли тебе эта месть,
когда все тут друг-друга месят,
кто за бабки, а кто за честь.
как в глаза откровенная лесть,
а в спину плевок уместен.
и так же легко присесть,
как в контору приходят вести.
смотри: мы летим по встречной,
со скоростью, топим за двести,
крепче истина, если путь млечный,
где вопросы извечные: "почему?",
и "как долго ещё до конечной?".
нас осудят и не поймут,
по причинам — совсем не густо.
принимаем чужую вину,
если в сердце становится пусто,
в омут чувства, умы в тюрьму,
где навеки останется грустно.
и последующим поколениям
станет ребром расплата —
наградой за все грехи,
адом за все преступления.
а предкам не будут рады,
что по глупости были лихи,
как эти стихи, как эти ограды.
тут вместилищами стихий
возникает иллюзия мира,
я для Бога прослыл плохим,
но до сих почему-то лавирую,
мое сердце под бит вибрирует,
а ведь буду когда-то разбит.
убитого вынесли из квартиры,
убитого вывезли на гамбит
за любого, кто там фигурирует.
а тут не скоро он будет забыт,
запомнят навеки, как редкий вид.
веки опустит под едкий дым.
там уж больше не нужен гид,
где простуженным и худым
бегал наощупь, искал воды.
теперь же по горло сыт
почти за пределами рощи,
и стал чаще смотреть на часы.
сейчас на порядок проще.
братишка, еще насыпь
мне этой славянской мощи,
что сильнее других в разы.
мира всем, настоящего, стоящего.
с детства учим что это азы
и как слепо мы верим все ещё,
где у лунного мыса ночной косы,
волком остался воющим.