Родники в последней редакции

Посвящается моему деду Терехову Иван Анисимовичу, моей бабке Марине, прабабке Тереховой Ольге, моей маме Рае, тете Тае, д. Лене, дяде Пете родом из д. Скородное, Большесолдатского р - на, Курской обл..
А, так же моей рано ушедшей двоюродной сестре Алене с которой прошло мое детство, мысленно к которой обращаюсь обсуждая последнюю поездку моей мамы в свою родовую деревню откуда идут наши корни, где русские могилы моих предков.

Ночь. Фонарь
Лучом бьет в спину,
Мелкий дождь, дрожит листва,
Легкий шорох, пахнет глиной
Мы кочуем у куста.
С детства выверив тропинку
Здесь ни с места,
Водит
Бес
Мимо ведьмина проулка
Шаг вперед
Стены отвес.
Мы с тобой на дне оврага.
Возвращаемся, назад.
Ночь, Фонарь,
всего два шага,
А, над нами... метров пять!

И тогда, зима носилась,
Шли обозы, пленных ряд,
Тифом матушка грозилась
И поземкой между хат.

Занесло деревню. Сверху
Будто мечется сова,
Подперла к забору дверцу
И сугробы в пол окна.
Всё покрыла! лес, дороги
Все поля - ковром легла
И кровавый след с телеги
потихоньку занесла.
Всё укрыла  в схроне ясли
В дне оврага из досок
Где притихший жеребенок
Ставил жизнь на волосок,
Всё, тогда к земле прижалось,
Только лютая зима
Над солдатом
Сердцем сжалась,
Словно
Случая ждала.


Ленька был совсем подросток.
Шли под Немчею бои.
Наш отец свалился с тифом,
Мы,
Ютились как могли.
В эту ночь, когда все стихло,
Он пошел поить коня,
Но вернулся, почти сразу,
- Кто - то стонет у плетня.
Нет, ну говорю же - Ленька.
А, потом, стучались в дверь,
Это к нам солдат просился
Был израненный совсем.
Мы его поили чаем,
(Дали хлеба, кипятку )
Раны кой чем обвязали
И уж думали к врачу,
Ну а тут, заходят немцы.
Мы? Конечно, в доме тиф.
Был приказ тифозных к стенке!
Дед ваш кашлял, тут, затих,
А, еще был в сером, штатский
Этот немцам не в пример
Заглянул на печку к бабке
И закрыл, почти уж дверь,
Вдруг солдат тихонько охнул
Он назад, ну, в сером, тот.
Мы его скорее к стенке
И зажали ему рот.
Нет, ну, говорю же, с бабкой
Нас на печке всего пять.
Та давай скорее кашлять,
Серый вновь на нас кричать, но ушел.
Потом, уж утром (правда все еще темно)
Мы солдату объяснили, чтоб он улицей не шел.


А за дверью та же вьюга
Все скреблась: - пустите друга
Заползла в трубу, под крышу
И взметнулась к звездам выше.

А потом,... горела Хата....
Все с - е -ло огнем объято
Немцы, спешно отступали,
За собою всЁ сжигали,
Вытолкали  нас на снег,
А в прицел
Свинцовый смех.
Развернули дым как знамя
И исчезли под завес..

Отступилась,... опустело,
Словно схлынула война
На мгновенье показалось,
Наступила
тишина.

Бабка...  сильно...  причитала,
Всех хватала и кричала!
Ну а мы,... гасили пламя
Да, конечно Ленька с нами.
Дед Иван лежал в сторонке,
И командовал тихонько.

Подмела деревню вьюга
День, и ночь, водя по кругу
И деревья, и дома,
И тропинки вдоль села.
Все ровняла у забора,
А, потом по косогору,
Вдоль оврага, снова к лесу,
Вот, тогда
Плясали бесы!


А, теперь июнь и лето.
Мы бродили до рассвета
Тоже к дому, тоже с краю
Правда улица другая,
Тоже склон и тоже тени,
Только эти от сирени,
Тоже тайно, но от мамы
Пробирались через сени. 

От туманов звон как выстрел
Кто - то звякнет коромыслом
Тут же гукнет над запрудой
И под горку гуси грудой,
И росой вдохнет прохлада,
И качнется в травах стадо...

 
Знать, знаменье было свыше!
Провалилась только крыша,
А у леса два двора
Не затронуло тогда.
К деду Тишке всей семьей
Попросились на постой.
А потом свою накрыли
Где всей улицей и жили.
Трудно было, знали лихо
Хлеб делили, лишь бы тихо.
А ты, помнишь бабу Мотю?
Вдоль дороги домик, сбоку.
Так, потом не отогрелась,
Видно вдоволь насиделась
Не на воле в мерзлой хате,
А под дулом автомата.
Де - ся - ть лет живого тлена
С поля зерна - как измена.
Сторонилась всех, до края.
Видно в тягость жизнь земная.
Так, никто и не заметил
Боль чужая, словно пепел.
Тоже домик, тоже с краю,
А, за что ж судьба такая?...

Жизнь мелькнула - птичья стая
Над тобой пока  -  Больша...я,
А метнется   ближе к лесу
Так, исчезнет в дымке тая....

Без тебя теперь родная
С мамой в памяти листаем
Каждый день и каждый вечер,
Как сияли в доме свечи,
Как в печи горят дрова,
Как срывало провода,
А в углу тихонько тени
Танцевали в такт поленьям.
Как тянуло в дождик тиной,
Как ходили за малиной,
Как на троицу рядились..
И травой полы стелили,
И березку в каждой хате,
И большой букет на скатерть.
Как шептались за подушкой
Две сестренки, две подружки, 
А когда мы уставали,
Сны ползли под одеяло.

Лето тонет в дымке пыли
Звезды зрели
Словно сливы.
Это мы,  тогда, по краю
Нашей, жизни, шли счастливой.

А, как страшно узнавали
Ходит голый Дуськин малый
Отучился, много знал,
Все за правдою бежал,
Обломали где -то крылья,
Чтобы больше не летал.
Когда приступ проходил
Здесь учителем служил.
И, еще один чудак
Знал в деревне, что не так
Тоже ведь в Москве учился
Ну, а дома, не сгодился
Утопили дурака. Говорят, два свояка.
Ведь деревня ты же знаешь
Хочешь скрыть,  не угадаешь
Кто по ягоду ходил, кто корову сторожил,
Только слух об этих парнях долго души теребил.


Жизнь метнулась... как чужая,
Словно рядом волчья стая.
Схоронили твою маму
И моя совсем седая..

Как взглянешь на косогор
Редко встретишь полный двор,
Только церковь на пригорке
Словно выбрала простор.
Поле голо.
Развезло как в половодье.
Кто теперь с какого края
Здесь медвежьи угодья
Хаты тех кто нынче с краю.

У пруда холодный ветер
Рвет с ольхи сережку.
А убийцей оказался
Ведь, тогда, Алешка
Строят церковь на почин,
У, Алешки новый чин...

****

Говорят
к сгоревшей хате
Возвращался тот солдатик,
Но в проёмах только ветер
В этот раз его приветил.
Кто он, из какого края,
Ничего о нем не знаем.
Только колокол звонит
Жил за что? За что убит?
Что оставил на рассвете
Кто б 
сейчас
ему ответил?
***

Спят спокойно ныне бесы,
Тишина стоит над лесом.
Светлый звон среди округи
Подпевают только вьюги.
Нет молочных берегов
Тонут в зарослях кустов,
Лишь
хрустальная вода
Так же бьет
на дне
ручья.

Из воспоминаний моей мамы: -
Шли бои под д. Немчей. Мой дед Иван, будучи больным тифом, из окопов, так как деревни располагались неподалеку друг от друга,  был отправлен умирать домой. Немцы ( ул. Сивирка, крайняя хата по улице) возили мимо нашей хаты  военнопленных. А, Ленька ( брат моей мамы) ходил по ночам набрав сена в сарае во враг под домом, кормить жеребенка. Тогда угоняли скот в Германию, а этот жеребенок сбежал, соседский дед его поймал и сказал: - только ты  можешь его выкормить и спасти ( Леньке было на тот момент 14 лет). Воткнув доски в самое узкое место во враге, поставив под них подпорки было сделано тайное убежище. А, когда снег навалил сверху, то понять, что во враге скрывается жеребенок, было практически не возможно. В эту ночь Ленька как всегда пошел за сеном, но услышал стон, испугавшись быстро вернулся домой. А, затем в дверь постучались. Когда открыли, на пороге был окровавленный солдат. Не успел он войти, не успели кой чем обвязать ему раны, напоить кипятком с хлебом, следом за солдатом нагрянули немцы с обыском. Только благодаря метели бушевавшей тогда, не были заметны кровавые следы, все укрыто было под снегом. Когда немцы вошли, умирающий дед очень сильно кашлял и услышав в ответ - в доме тиф, старший офицер сказал : - был приказ тифозных к стенке. Затем, натянув повыше шарфы на нос, немцы быстро ушли оставив в гражданском, в сером костюме предателя и приказали осмотреть все более тщательно. Тот, так же опасаясь заразиться ни к чему не прикасаясь заглянул туда, сюда и уже собирался уйти, как солдат тихонько охнул. Он назад. А на печке, с краю прабабка Оля, а за нею наш раненный солдат, а сверху четверо ребятишек ( моя мама Рая, т. Тая, д. Леня, д. Петя, видно задели раны солдата). Тогда дед мой Иван и моя прабабка Оля, как начали кашлять, и предатель, ушел. Как только немцы скрылись, солдата быстро одели и еще в сумерки отправили к фельдшеру объяснив какой дорогой идти, чтобы не попасться. А, следом вновь явились немцы. Выгнали всех на лютый мороз, а хату подожгли. Наша армия наступала и немцы подожгли всю деревню. Как только они удалились на достаточное расстояние, мой дед Иван лежавший неподалеку на снегу, приказал своему сыну Леньке и соей жене ( моей бабушке) Марине стаскивать с горящей крыши горящие доски, а за тем забравшись на верх дома разбрасывать горящие бревна. В эту ночь они ночевали в уцелевших двух домах у леса, вернее вся жители улицы. А, позже, собрав целые бревна и доски  ( все, что осталось от целой улицы)накрыли нашу хату, где всей улицей и жили, спали на полу прижимаясь к друг к друга согревая своим теплом. Мама рассказывала : - если была хоть ложка еды,  крошка хлеба, всем делили поровну, никто не смел утаить от другого. Так люди бережно относились к друг другу. Говорят, тот солдат спасся и приходил благодарить моих близких, но в проемах только ветер в этот раз его приветил.

Вот, тогда
Плясали бесы! - где - то читала, пока жив хоть один человек, есть и Бог. Так и бесы. Пока идет сопротивление, противостояние и бесы прыгают, скачут как петух под балалайку на раскалённом ведре.

Спят спокойно ныне бесы,
Тишина стоит над лесом. - когда люди теряют надежду, не видят врага, гибнут идя в могилу друг за другом добровольно и бесу работы мало. Только спать, да погибших считать.