Свободный полет души

Антуан вырулил на взлетную полосу, самолет послушно слушался руля, двигатель работал без каких-то посторонних звуков.
«Pourquoi, зачем он, этот новый техник так долго копался в моторе? И непонятно зачем понадобилось менять техника. Сэфф меня вполне устраивал, было что-то надежное в этом большом и крепком ; la barbe rousse, рыжебородом молодом человеке.
А новый? Пока не внушает доверия. Он весьма color;, колоритная фигура, надо будет вставить его в какой-нибудь le r;cit, рассказ. Несмотря на то, что ему не больше двадцати лет, крупные, глубокие морщины, избороздившие узкий лоб; тронутые сединой, густые кучерявые волосы; и слезящиеся карие глаза, глаза старой, заезженной la rosse, клячи, ведомой на живодерню - очень сильно его старят. Этот паренек очень комично смотрится на пару с нашим заправщиком. Тот вообще жутко трагикомичная личность или ничтожество. Одни его обезьяньи руки чего стоят, длинные как плети, они, probablement, ниже колен, гибкие как шланг, из которого он заправляет самолет, а когда Айзек кашляет, то кажется, будто он ликующе смеется… Интересно все-таки, что он там искал, мой новый техник?..»
Самолет, пробежавшись по взлетной полосе, легко оторвался от земли, и взлетел.
«Какое-то все-таки la b;atitude, блаженство - чувство полета. Пока летишь над океаном, совершенно забываешь, что в мире идет страшная война, что сотнями гибнут люди, разрушаются города…
; l'humanit;, человечеству уже несколько тысяч лет, но за это время оно так и не научилось, так и не осмыслило, что жизнь человека - это бесценное богатство, которое может быть дается ему в единое пользование, и что нельзя так бездумно разбазаривать это богатство, ради своих своекорыстных целей…»
Самолет легко, словно птица в свободном полете, летел над морскими просторами, взяв курс на восток.
Только бездонная синь океана, только маленький, беззащитный самолетик, как серебряный нательный крестик на заросшей белыми кучевыми облаками, широченной груди неба…
«Какой сегодня хороший день, в такой день неплохо и умереть… - подумал пилот и, чтобы как-то занять себя в полете, начал рассуждать вслух:
Жизнь - это красивая le jouet, но нельзя же играть в одну и ту же игрушку так долго. Кто знает, может, издохнув, человек получает ту неограниченную свободу, к которой стремился всю жизнь, свободу от плотского начала, от ненавистного тела, которое, то и дело напоминает о себе.
Хочу есть, хочу спать, хочу la femme, женщину, хочу, хочу, хочу…
Весь отмеренный ему срок человек только и делает, что печется о своем теле, кормит, поит его, лелеет, а для l';me, души совсем не остается времени. Но вот после смерти, вырвавшись из телесного плена, человек, вернее, l';me человека, обретает все, чего только ей, душе, не пожелается.
Она может лететь, как комета, к самой далекой звезде нашей Галактики, не задумываясь о том, что для этого потребуется миллиарды лет - душа ведь бессмертна…
Она может изучать строение внутренности Земли или глубины океана, легко пронзая земную и водную толщь - душа ведь бесплотна…
Она можешь ходить по улице, не страшась, что кто-то отдавит тебе ногу, собьет машиной или плюнет в лицо - душа ведь невидима…
У тебя не будет тела, а, значит, ты можешь все!
Можешь наблюдать за людьми, не опасаясь, что они это заметят и рассердятся на тебя…
Можешь читать книги, не тревожась, что устанут глаза, нечему будет уставать…
Не надо будет есть!
…хотя какая-то энергетическая подпитка и душе необходима, она хоть и духовная бессмертная субстанция, но… впрочем энергии во Вселенной предостаточно, надо только уметь ей воспользоваться…
Не надо будет пить!
…хотя некоторые сорта вина были такие лакомые, а легкое опьянение, впрочем, можно пьянеть и не только от вина…
Не надо будет спать!
…хотя некоторые сны были так сладки и занятны… и потом какой никакой, а отдых необходим даже душе…
Не надо будет заниматься любовью…»
«А вот этого по-настоящему жаль! - Антуан даже как-то вздрогнул и усмехнулся, вспоминая недавнее, любовное похождение. - А эта блондиночка, с ангельским личиком и длинными струящимися волосами была очень даже ничего. Ее звали, кажется, Мари. Какие у нее были бездонные, голубые глаза, я тонул в них, как в океане, решительно забывая обо всех каверзах своей жизни…
А все-таки жаль, если не будет любви, именно любви мне будет не хватать больше всего, как не хватало и не хватает ее сейчас…
Хотя, наверное, в бестелесном мире будет любовь. Неплотское единение двух любящих душ - в этом что-то есть сверхъестественное, и может быть очень любопытное и занимательное…
Может быть, когда все бытовые проблемы и заботы отпадут вместе с телом, как ненужная пуповина, связывающая нас с материальным миром, и тогда любовь станет совсем другой, доброй и непорочной…
Ведь бесплотной душе совершенно безынтересно, сколько тысяч франков на вашем личном счету, и на какой марке автомобиля вы разъезжаете…
Хотя, лишенные тела души - они бесполы, и о какой любви может быть речь?
Это скорее дружба, чем любовь…
Mon Dieu, всемогущий, quelles absurdit;s, какая чушь при-ходит мне в голову…»
Неожиданно внутри двигателя послышался какой-то скрежет, винт заклинило, и самолет стал терять высоту…
«Ну вот, и появилась возможность стать абсолютно свободным и независимым… - с сарказмом подумал пилот, ничуть не испугавшись скорой смерти. - Теперь понятно, что техник делал, копаясь в моторе, но зачем ему это надо?..»
В последние секунды жизни почему-то перед его глазами проявилась наглая физиономия заправщика. Айзек бесстыже за-хохотал и, показав длинным и кривым пальцем на нового техника, громко прокричал:
- Un Grand Bourreau par le fonds sent dans qui est cach; grand et Co;teux…
Конец фразы Антуан не расслышал, войдя в крутое пике, самолет рухнул в океан…