Ровный гомон должен быть разорван

По глухому переулку недалеко от центра города прокатился холодный ветер. Не ведая никакой жалости, он прорвался под мой плащ и принялся ехидно шептаться с извивающейся рубашкой. Стремясь избежать его внимания, я принялся искать глазами место, в котором мог бы переждать ненастье. Мое внимание быстро привлекла бледная раскачивающаяся вывеска на которой изображалась, по видимому, пинта пенящегося пива. Не слишком долго думая, я перешел дорогу и отворил тяжелые двери, за которыми начиналась лестница, ведущая вниз, в бар. Спускаясь по ступеням, я стал слышать ровный гомон, порожденный множеством солдат, рабочих, актеров и простых обывателей. Только здесь, в этом подвале старого дома, все их голоса соединялись в один мягкий, успокаивающий шум...

Когда я переступил через порог, моему взгляду предстала вполне привычная картина: в загадочном полумраке туда-сюда ходили официанты, поднося к столам кружки, которые, как правило, тут же оказывались пустыми. Зал был полон народу, хотя свободные места все еще оставались.  Разумеется, мое появление не осталось незамеченным: около меня тут же возник молодой человек и спросил, что мне угодно. Вместо того, чтобы сказать ему что-то про вдохновение и свободу, я заказал пинту яблочного эля и направился к столику в дальнем углу. Усевшись за него, я достал свои старые карманные часы и, щелкнув крышкой, взглянул на циферблат. Времени оставалось совсем немного. Как раз достаточно, чтобы не успеть заскучать. Вскоре мне принесли переливающуюся в приглушенном свете пинту, в которой  плескался янтарного цвета напиток. Любуясь мягкими отсветами на циферблате, я стал ждать, прихлебывая дурманящую жидкость. Так странно было понимать, что весь мой жизненный путь, все мои победы и поражения,  находки и потери, все переживания и беззаботные дни привели меня сюда, к этому столику, и что именно это место послужит декорацией для бесславной развязки этой скучной, монотонной пьесы. 

И вот, под протяжный скрип ступеней, в подвал стала медленно спускаться темная фигура. Я увидел тяжелые сапоги на коротких ногах, затем появились полы замысловатого серого плаща, и наконец, посаженная на уродливый горб лысая голова. Встав на пороге, карлик внимательно оглядел помещение, стремясь встретить взглядом ту единственную пару глаз, которая заметила его присутствие. Не обнаружив таковой, он начал медленно ковылять по залу, свирепо рассматривая пьяные лица...

Залпом допив оставшийся эль, я встаю из-за стола. Секундная стрелка замирает в тревожном ожидании. Вольный дух неудержимо рвется на свободу: "Этот ровный пьяный гомон нужно разорвать!". И эти слова, что так долго не могли собраться воедино, в неистовстве срываются с губ.
...Никто не слышит. Никто, кроме ухмыляющегося хромого карлика, который с нескрываемой радостью плетется в мою сторону. Я начинаю смеяться. И я смеюсь прямо в лицо жалкому существу, в неотвратимой власти которого оказался...
  Ровный гомон... должен быть... разорван...