Пожалел
там, где жили – на селе,
хоть летаю по зенитам
каждый раз навеселе.
Я над Летой пролетаю...
...камни преткновенья в ней
отражают в небе стаю
и промчавшихся коней.
Относительное счастье,
разглядеть б его весной,
даже в грустное ненастье
ностальгической ночной
неизвестности покоя,
независимость иных времён.
Я иду тропой изгоя
между стаями ворон.
Крики их меня осудят,
всем известно – по весне.
Оттого печали блудят
беспрерывные во мне.
Не стоять в стране отлитым
в бронзе странностей мечты,
что ж не стану знаменитым,
не займу той высоты.
Что ты занял, друг мой Пушкин,
я всего лишь ученик.
Наши общие игрушки,
я душою в них проник.
Мне понятен крик от ушлых
из умелых передряг.
Я из лет пришёл к вам худших –
пожалел меня вохряк.
За мой шаг из строя вправо -
выстрелил, в плечо попал.
Вот такие были нравы
мог убить бы наповал.
Плечо болит лишь к непогоде
как барометр при мне.
Я, мечтая о свободе,
вспоминаю о вине. –
Написал стихи о Боге
я в двенадцать с лишним лет
и этапною дорогой
повели на Тот нас Свет,
кто сказал, что вождь подонок,
выкурил портрет вождя.
Слух обидчивости тонок
рвался каплями дождя.
Свидетельство о публикации №115040201326