Последнему дню

Ты ничего не напишешь в предсмертной записке.
Только поставишь точку.
Она улетит в открытое накануне тобой окно и в
серые массы, в серые тучи, в серые клочья
порвется от пыльного ветра,
от тыльного света. Х*й с ней.
Забаррикадируй двери, как те, что внутрь ведут.
Как те, что давно закрыл.
И нарисуй очертание мелом вокруг,
пока не остыл
чай.
Пока не заросла мхом картина
Шишкина.
И не взялась паутиной полка
с твоими книжками.
Пока.
Я не знаю, что посоветовать человеку при смерти.
Человеку, отказывающемуся от исповеди.
Человеку без белого и без черного.
К черту.
А что в этой жизни о тебе?
Какая собака на тебя лаяла?
Какие чашки разбились от твоей руки?
От твоей тоски.
Какая душа от твоих слов растаяла?
И кто на тебя в споре ставил?
Сколько? Сколько звучало песен твоего голоса?
Сколько людей к тебе приходило вечером?
Какие прямые на твоем свитере полосы.
Почему не такие линии на ладони?
Почему то, что вечное, оборвалось молнией?
Завалились пешеходные переходы
в твоем сердце.
Много огней ты принимал за солнце?
Много камней утешенья ушло под воду?
Ты не скорбел. И по тебе не будут.