Из цикла истории одной капельки

****
Там небо, там чистое светлое небо, глубоко-голубое, там травы, там травы душистые мягко качаются в ритме с прибоем, там горы, огромные, словно титаны, застывшие горы, на снежные твердые плечи которых ложатся легко облака, и дожди, и туманы, стекая по капельке в реки, в ручьи и лиманы...

****
Яркое-ясное Солнце, лучами одевшее небо, согревшее, словно руками меня так недавно ласкало, играло, плескалось в море воздушного облака бело-пушистого, где всё исполнено милого отдыха чистого.

Солнце, пора! Да, пора, наполняются соком желания, наливается вкусом и тяжестью сладкой сознание, чувствую, снова хочу и лететь, и тонуть, Солнце! Спасибо! Я снова хочу в этот путь!

Да. И вот опускаюсь на самое дно светлого облака, пОлно налитого соком, солнце уже далеко, сюда не достанет оно и не покажется милым сияющим боком, здесь облако сделалось тучей, тяжёлой, готовой пролиться дождём, здесь капельки сбившейся кучей, волнуясь, глядят, выбирают свой дом. Какие здесь виды! Огромные скалы покрыты туманом неверным, его лоскуты, будто ткани, по рекам скользят, как по венам... Спускаются плавные с горных утесов в долину бездонно цветущего лета, в которой, по самому ветру разбросан, туман растворяется, солнцем согретый.

Вдали океан. Я очень хочу в океан. Почувствовать, что это, слиться с его берегами, проникнуть собою в его ураган, где тысячи капель танцуют живыми волнами, услышать дыхание нашей Земли телом такой глубины, его частью, трогать его берега, острова, корабли, силу его и бездонное счастье… Столькому нужно еще научиться: помнить себя, оставаться собою, к такой глубине своим сердцем стремиться, чувствовать жизнь, оставаться живою, оставаться текучей и мягкой, открытой: в радостях, в шалостях лета, в течениях; и в ожидании, миром внезапно забытой, - помнить себя, помнить, кто я и чувствовать сердца биение...

С этой спокойной скалы я начну... Прыжок... Ах, это чувство полёта! Это падение, подобное сну! Снова, сначала, сначала - в весну, снова на Землю, родную без счёта... Снова большими дождями пролита, снова на брызги о камень разбита!

****
Как здесь остро и сухо. И где я? Не вижу... туман... камень, скала... Как бы пробраться немного левее, там, кажется, трещинка в камне была...

Туча уходит... Проходят часы... Я счахну, я высохну здесь! Ни ветра, ни маленькой капли росы... Бесчувственный камень, изрезанный весь...

Ночью теченья холодные жгли, страшно тянулись минуты. Мгла разошлась, и виднелись вдали звездного неба седые маршруты. Небо, оно невозможно большое, оно невозможно жестокое! Что-то живёт непонятно родное, в его глубине - но такое далёкое!

Я здесь на высохшем камне одна боком к его прислонилась верхушке… Может ли быть, что я здесь навсегда? В узкой и маленькой этой ловушке… Страшно представить: проходят года, время течет совсем рядом, но мимо, а по ночам меня корочка льда остывать заставляет так неумолимо - замерзшую каплю в тяжелом граните…  Ну нет, здесь какой-то есть выход, Ветер, гроза, я зову, помогите! Не слышат. По-прежнему сухо и тихо…

Еще один вечер тихонечко тянется к ночи… Нет, ничего я поделать с судьбой не могу, нет ни желанья, ни сил, ночью небо - жесточе - будет снова смотреть на ущелий дугу.

Утро. Со мной говорила гора о сне, тишине и величии. О, как же она бесконечно стара, как стары у древнего камня обычаи! А мне не понять ее красоты: веками поддерживать своды небес, вершиной касаться ночной пустоты, стоять, как титан - старины манифест. Я жизни хочу, я так хочу течь! Струиться, искриться и литься игрою, хочу море, море нечаянных встреч, хочу отражать само солнце собою!

Тянутся дни, забываются даже желания… Ближе мороз подбирается к коже. Может, виною непослушание? Может, такой мне удел был положен? Горным спокойным стать ледником, долгие годы с вершин наблюдать за Землёю, может, эта скала - мой потерянный дом? Может, она должна стать мне роднёю? Эти чувства спокойствия сонного, почти безразличного к жизни вокруг… Здесь в пустоте уголка удалённого, вовсе не грустно… усталый досуг…

...Печальные звезды, печальные дали, печальные ночи, туманы печали, а вроде бы все хорошо, все спокойно, но что-то стучит во мне бесперебойно, как будто забыла о чем-то безумном в своём проживании тихом, бездумном… Так хочется сладко уснуть, наконец, так, будто сон - это грусти венец...

****
Еще одна капля пришла из тумана росинкой…
- Несчастная! Мы здесь надолго зажаты, будем с тобою две маленьких льдинки ночью холодной друг к другу прижаты…
- Думаешь? Я спустилась с туманом, чтобы пролиться в долину по склону!
- Милая, не обольщайся обманом… Ты посмотри… старый камень заслоном встанет для этой мечты, ты не выйдешь так просто отсюда.
- Отчаялась ты…
- Я здесь давно, и не знаю я, сколько пробуду.
- Ты замерзла почти.
- Это моя судьба... Я ночью общаюсь с горою...
- Милая, ты очень слаба...
- И кажется, стала она мне родною.
- Безрадостно ты говоришь о Судьбе!
- Я просто ее принимаю, как есть.
- Силой покажется радость тебе, когда ты почувствуешь честную весть, когда ты найдёшь свой действительный путь, ты будешь смеяться, от счастья сверкая! О чем ты тоскуешь? Откроется пусть, я чувствую, что в глубине ты - живая!
- Я не тоскую, мне здесь хорошо, я здесь прижилась - в этой трещинке славной, и не мечтаю я о большОм…
- Что же ты плачешь?
- О чём-то неявном... Но ты не слышала речи горы... Разве не здорово это - веками, здесь оставаясь, смотреть на миры, на жизни чужие у нас под ногами...
- Да с этой скалы ты не видишь миров! Ты повторяешь чужие слова, не чувствуя их благодарных плодов, не радуясь им, твоя речь не жива.
- Да что ты, родимая, знаешь? Может, я вижу отсюда во сне больше, чем ты полагаешь...  Только и правда невесело мне.
- Что тебе хочется?
- Я и не знаю. Замерзнуть совсем и уснуть на века, только не мёртвая чтоб - ледяная, чтобы мой сон мог бы не иссякать.
- Что тебе снится?
- Хм... Большой океан... Тысячи капель танцуют живыми волнами...
- Да! Этот сон - он судьбой тебе дан.
- Тою, что пыльными скрыта слоями...
- Да... Расскажи мне ещё, расскажи!
- Волны танцуют... Танцуют грозу... Ветры над гладью морскою свежи, мягко небесная тонет лазурь в глубину океана вливаясь течением, в тело его проникая до самого дна, где не беснуется волн возбуждение, там разлилась без конца тишина, в которой, движением мягким тягучим задеты, воды глубинные слышат дыханье планеты...
- Чувствуешь, голос твой силой наполнен?
- Щиплется, колется, ветер касается, чувствую даже как горы качаются...
- Так оживают от сна.
- И это возможно исполнить?
- Конечно, возможно. Всегда, дорогая, ты на дороге, ведущей домой.
- Как же спала я, себя забывая!
- Ты вспоминаешь, как быть живой.

****
- Какая ты ясная, надо же, тонкая, будто проснулось и новое зрение, вижу тебя - необычная, звонкая, ты рядом, ты близкая в это мгновение
- Я отражаюсь в тебе так свободно, растаяла корочка тонкого льда
- Я вижу тебя - это так сумасбродно. Обними меня ласково, милая
- Да.
- Я забыла, как может сливаться вода, касаясь друг друга своими боками
- Две капельки вдруг открываются
- Да
- Легко убирая границу меж нами.
- Я вижу богатство твоей красоты, я слышу, как бьется сердечко живое
- Я вижу тебя. Океан - это ты. Спасибо, что делишься всей глубиною.
- Смотри-ка, мы стали с тобой тяжелее, мы катимся медленно к краю скалы!
- Мы упадем туда!
- Боже! Страшнее были лишь дни нескончаемой мглы.
- Мы падаем! Дааа!
- О нееет! О, только не это! Скажи мне, ты видишь, куда??
- Туда, где играется красками лето!