Тем, кто не может не писать. Глава 1

    Тем, кто не может не писать.


                Да здравствует право читать,
                Да здравствует право писать.
                Роберт Бернс.


               

В поэзии нет мелких тем.
Она вникает смело
В сплетение любых проблем.
Ей до всего есть дело.
То воспевая, то браня,
Откликнется она стихами
На всё, случившееся с нами.
Ей каждый человек родня….

       Посвящение.

Бессчётное количество поэтов,
От творческих изнемогая мук,
Оставили нам множество сюжетов,
Вопросов Главных разрешая круг,
Понять пытаясь – Кто же мы такие?
И Кем очерчены Начало и Конец?
Продолжит ли дела свои земные
Душа на Небе? Есть ли Там Творец?
Откуда взялся существующий порядок….
И прочее. Не стану продолжать
Я всем известный перечень загадок.
Они веками для поэтов – благодать.

Накрыли и меня тугой волною
Вопросы эти Вечные, как Рим.
Анализ одного из них, не скрою,
Особенно мне дорог и любим.
Его я выношу теперь на суд
И посвящаю завершенный труд
Всем не достигшим, так и не попавшим,
Себя в заклание до капельки отдавшим,
Сгоревшим втихомолку, без остатка,
Чья непонятная, сложнейшая загадка
Вчера была, сегодня есть,
И завтра тоже будет здесь....

Пока быть людям во Вселенной –
Она останется Нетленной,
Незыблемой и Бесконечной,
Неразрешимой, то есть – Вечной!


Глава I. Вступительная.

Не стану портить отношений
С творцами прошлых поколений...

Они оставили в наследство
Вполне проверенное средство -
С чего поэмы начинать.
И я, без лишних рассуждений,
Не создавая осложнений,
Начну, конечно, с отступлений -
Не мне традиции ломать.
               
                I               
Мне зададут вопрос – Зачем
Напрасно время я теряю
И список созданных поэм
Ещё одною пополняю?
Кому нужны сейчас поэмы -
Слов зарифмованных набор?
К чему излишние проблемы -
Вести стихами разговор?

И ладно бы десяток строк
Ты предложил нам для забавы.
Ну а какой в поэме прок?
Давно иные правят нравы.
К примеру, посмотреть кино
Стихов и проще, и понятней.
Недаром для людей оно
Из развлечений всех приятней.

Давно к стихам остыла мода,
Давно пропал к ним интерес.
Полно забав иного рода
Дал человечеству прогресс.
Поэт сегодня пережиток
Ушедших в прошлое времён.
В поэзии переизбыток
Стихотворений и имён.
Достаточно того, что в школе
Учителя наводят грусть,
Когда насильно, по неволе
Всех заставляют наизусть
Зубрить классические строки.
И стихотворные потоки
Журчат и плещут, как вода...
Стекая, впрочем, без следа
С детей, которые в тоске
Лишь проклинают педагога
И просят мысленно у Бога,
Чтобы не вызвали к доске.
               
               
                II               
Я не стремлюсь беспрекословно
Всех прогонять сквозь строй поэм,
Заталкивая поголовно
В Мир поэтических проблем.
Сейчас для сердца и ума,
И что ещё в нас есть,
Занятий существует тьма,
Их трудно перечесть
И очертить привычек круг,
Какими полнится досуг:

К примеру, придавив диван,
Глазами протирать экран;
Искать значки, открытки, марки;
Изрядно отхлебнув из чарки,
Азартно лаяться с соседом;
Листать газеты за обедом;
Сидеть ночами в казино,
Свою зарплату оставляя;
Или фантазию питая,
Смотреть на девушек в окно;
Неделями лопатить дачу;
С ружьём и удочкой удачу
Искать весь отпуск напролёт;
Из мясорубки вертолёт
Самозабвенно мастерить;
Фанатом преданным следить
За звёздами кино и спорта...

Но есть отдельная когорта,
Народ особенного круга,
Неутомимо, день за днём,
Сжигающий часы досуга
Незримым яростным огнём.
Среди пустынь, степей и льдов,
В машинах и санях,
В многоэтажках городов,
В забытых деревнях,
В любой стране, в любое время
Живёт пылающее племя.

Пускай различны языки,
Различен внешний вид,
Всё это – мелочь, пустяки
Пред тем, что их роднит.
И общей меткой оттеняет
От прочих человечьих масс,
По всей Земле объединяет
В особый одержимый класс.
               
               
Под общее ведёт их знамя
Внутри бушующее пламя,
Огонь, который не унять,
Не погасить и не отнять,
Огонь единого влеченья,
Единой страсти – сочинять!

                III               
Когда отпущен Богом дар,
Нельзя гасить в груди пожар -
Талантом он зовётся.
Да вот беда – найдётся
Из тысяч, может быть один
Благословенный властелин
Сердец и дум за много лет.
У большинства же – дара нет.
Но сочиняют без проблем,
Не зная непосильных тем,
Мечты тщеславные питая,
До гроба искренне считая,
Что сочинительство – игра,
Забава, баловство.
Давить чернила из пера -
Простое мастерство.
Всего делов – сиди, молчи,
Взяв ручку и бумагу,
И быстрым почерком строчи
Про верность и отвагу.
Про дуб, стоящий на горе,
Про поцелуи на заре,
Про вечный треугольник...
Пенсионер ли, школьник,
Любой, кто грамотой владеет,
Лишь соизволит пожелать,
Легко и без проблем сумеет
Себя писателем назвать
Или поэтом, если в рифму
Слова способен составлять.

Чего скрывать – так не однажды
Нам голос внутренний внушал.
Из нас в литературу каждый
Шагнуть когда-нибудь решал.
И бушевал в груди огонь.
И представлялось – только тронь,
Садясь за стол, своим пером
Бумаги лист, как грянет гром,
И вспышки молний озарят
Необходимых мыслей ряд,
Потоком строки станут литься,
В порядок правильный ложиться,
И небо нас благословит
К утру шедевром разродиться.

Обычно молодость грешит
И прозой, и стихом.
Кичливо объявить спешит
Свой Гений. Но потом
Судьба реальный обведёт
Возможностей предел,
И человек осознаёт -
Незавидный удел,
Отнюдь не лавры и цветы
Литературный труд...
И дерзкой юности мечты
С годами отойдут.
Растает в небе голубом
Слепящая жар-птица.
На ветку сядет за окном
Привычная синица.

Но мой рассказ пойдёт о тех,
Чьи притязанья на успех
С собою юность не взяла.
И даже зрелость не смогла
Мозг раскалённый остудить.
О тех, кто не способен жить
И в тридцать лет, и в сорок пять,
Ни дня без строчки. Кто унять
Не в силах творческий свой зуд,
Чей жадный, каждодневный труд
Одной Богине посвящён –
Поэзии! И кто пленён
Её изящным совершенством.
Кто, убаюканный блаженством
Текущих нежной рифмой слов,
До гроба ей служить готов.

Всё ладно бы, да вот беда:
Уходят мимо, в никуда,
Трудов упорных результаты.
Шедевров созданных караты
В поэзию не попадают,
А бесполезно пропадают
Балластом в письменных столах,
С годами превращаясь в прах,
Поскольку штатные жрецы
Не допускают, хитрецы,
К Богине посторонних близко,
Чтобы спокойно и без риска,
Не нанося себе урона,
Самим кормиться возле трона.

Считаю нужным поддержать
Всех неспособных не писать,
Не понятых, не оценённых,
Не принятых и обойдённых,
Уставших драться с суетой
В погоне за своей мечтой.
Таких необозримо много.
Вы их не осуждайте строго,
Необходимо им помочь
Не дать свернуть с дороги прочь,
Не встать на ложные тропинки,
Уверенно и без запинки,
Отбросив мишуру и муть,
Найти к Богине верный путь.

В какой же форме материал
Нам выдать, чтоб он засиял?
Зацвёл, запел на все лады
Хрустальной чистотой воды;
Обрёл бы гибкую пластичность;
Корнями уходя в античность,
Пророс бы к будущим векам,
Поскольку суждено и там
Остаться теме актуальной,
Животрепещущей, фатальной.
Нельзя его раскрасить скромно.
Здесь надо радужно, объёмно,
Надёжно и монументально,
Разжёванную досконально
Представить пищу для суждений,
Для выводов и заключений.

И без поэмы нам никак
Не обойтись. Ведь не пустяк
Здесь поднимаемая тема.
В поэты рвущихся проблема
Давно разбухла до небес.
Возможность осветить процесс
Таких размеров необъятных,
И выдать чётких и понятных
Советов действенных букет
Сильней поэмы средства нет.
Не зря поэты, между прочим,
Прославленные и не очень,
Считали жанром основным
Поэму! Доверяясь им,
Не мудрствуя по мелочам,
Пошёл и я по их стопам.

(Продолжение следует)