Стенания Тристана

«Изольда! Изольда!», - солёное имя,
Как влага морская на жарких устах.
Он вторит, и снова разбитое слово
Волной заливает трепещущий прах.
Теперь воскрешает катанье, ловитву…
Что память! Огня не затеплишь в мечтах.
Лишь искра взрастёт над удушливым дымом –
Её заглушают сомненья и страх.
«Изольда, как больно! Но рану любви мне
Перебинтовала ты платом в крестах.
Кровавые знаки, что уголья ныне
Язвят моё сердце, крушат мой состав»,
Довольно! Внемлите: рокочет пучина,
И всё в ней – кручина, крошево, крах.
Сгорая от жажды в той водной пустыне,
Тристан угасает, как звук на губах.
Зовут его грусть, непокой и покину-
тость, и отвернувшись к стене в мечах,
Плачет он. Грех его горькой лещиною
В горле надорванном - в дудке грах.
Чёрное пламя – язык змеиный –
Надвое рвёт, двоится в речах –
То ли Изольды раскольное имя,
То ли проклятие, клятва, судьбина,
Суд…
Из глубин к Тебе, Боже, воззвах.