04 Марта. Милиция в моей судьбе и жизни

      На первом фото аватара до умопомрачения красивая семья: здесь открыто смотрят на мир моя четырёхлетняя родительница*, её мама и отец. Дедушка был начальником ГПУ г. Сухум. Честный, неподкупный, справедливый, впрочем, как все советские люди, верящие в светлое социалистическое будущие и в вождя, ведущего к нему…
     Фотография сделана в 1929 году, но уже давно была запущена, которой рулила «сталинская тройка», пресловутая машина по крушению человеческих судеб – «десять лет без права переписки»** был у них самый популярный приговор. «Уж сколько их упало в эту бездну»***, то есть «врагов народа», арестованных по наговорам, сплетням, доносам  верных друзей, соседей, а порой и родных. Часто «чёрный ворон» увозил людей просто так – для выполнения доведённого плана по арестам…  В 20 веке была написана о 1920-1953 годах песня**** с этим припевом:
                «А ну-ка, парень, подними повыше ворот,
                Подними повыше ворот и держись.
                Черный ворон, черный ворон, черный ворон
                Переехал мою маленькую жизнь».
      О дальнейшей судьбе очень многих ничего не было известно, о чём скорбила  поэтесса, которой пришлось часами стоять в страшной очереди у ленинградской тюрьмы Кресты, сжимая в окоченевших пальцах узелок с передачей  сначала для мужа, потом для сына:
                «Хотелось бы всех поимённо назвать
                Да отняли список, и негде узнать»*****…
или узнавалось случайно – здесь сразу вспоминается фильм «Любовь с привилегиями»…

     Мамин дядя Костя (родной брат её мамы) служил в Кремле, а если точнее - в аппарате Сталина. Умный, начитанный, доброжелательный и умел дружить. В доме нередко собрались гости, причём это была не мимолётная кАмпания, а многолетняя устоявшаяся проверенная кОмпания. После одной из таких посиделок  около трёх ночи за хозяином пришли товарищи в штатском… 
     Через три дня он вернулся домой, но это был уже другой человек…  Сразу врезал в двери своего кабинета замок, запретив к нему заходить всем, кроме домработницы, делавшей уборку. Выходил из него только по мере надобности. С домочадцами почти не общался и то кратко. К традиционным семейным завтракам, обедам и ужинам выходил крайне редко, дав установку приносить еду в его апартамент, где, кстати, проводил как дневное, так и ночное время суток.
     Поклёп не подтвердился, однако, полученный урок доброкачественно прошелся по осознанию… На работу ходил исправно, а вот дома, без объяснений, наложил табу на приёмы любого рода не только знакомых, но и родственников. Возможно, он знал, кто донёс на него в соответствующие органы, и таким образом защищал своих близких, попросив их без крайней нужду не наносить куда-либо визиты. Сам же никаких приглашений больше не принимал и никого не приглашал к себе. Однако театры и филармонию посещал.
     Ушёл дедушка Костя (так он попросил, чтобы я его называла) в отставку по выслуге лет в звании подполковника. Мне было четырнадцать, когда он приезжал к нам в гости на «Волге» со своим шофёром. По сей день помню энергию, которая исходила от него и открытое лицо Константина Фёдоровича. Это был не сломленный гражданин, а гордо держащий голову человек и в этом я на него похожа******.

     Дед моего папы был грамотный и достойный слуга закона. Наверное, за эти качества его  несколько лет подряд избирали на должность прокурора Вилейского уезда, но репрессия (по доносу явно близкого окружения) прошлась и по его детям, и по его внукам, которые никогда не были врагами народа ни при какой власти. Они достойно прожили свою жизнь, уйдя из неё с людским уважением.
     Портрет Степана Владыко мне передал отец. На реликвии стоит рукописная дата руки мастера от 1937 года, но имя самого художника не указано – на обратной стороне полотна есть какие-то написания (на картине мои фото-вставки их), но разобрать, что они значат, не получается.

     04 марта – День милиции Беларуси. Я поздравила всех своих знакомых. Первым, конечно же, был Минский отдел Департамента охраны, с фиксации работы которого начались мои статьи адресного аккредитованного журналиста (в газете веду отдел криминальной хроники – http://stihi.ru/2017/12/02/2518).
     За это время много сменилось начальников (одни уходили на повышение, другие – в отставку по выслуге лет) и о каждом могу сказать: они были и есть достойные руководители. Беря у них интервью, я никогда не почувствовала фальши в ответах даже на щекотливые вопросы.
                Лариса Владыко, аккредитованный журналист при УВД Миноблисполкома
                04. 03. 2011 год
                "ВСВ", март 2011 год

     Фото на аватаре:
2. Портрет моего прадеда;
3. Папа, Брат, Я;
4. Сестра, Я ;
5. Брат, Я (несколько дней как студентка первого курса дневного отделения Университета), Мама.
 

          * http://www.stihi.ru/2013/05/14/3176
        ** расстрел
      *** слова из стихотворения (8 декабря 1913) Марины Цветаевой
    **** авторы неизвестны
  ***** строки из «Реквиема» Анны Ахматовой – поэма была написана в 1935-1940 года
****** https://proza.ru/2019/10/17/1513