архивная подборка 500

10.03.2015

ДРИМ НАШ
В сердце крымского архипелага,
Ощущая российскую твердь,
Я - тщедушная тень Аю-Дага,
Поседевший сибирский медведь.
В этом месте, и бабка, и дед мой,
Перешли обмелевшую гладь,
Бесконечного Чёрного моря,
За которым ни зги не видать.
И такому как я, было б лестно,
Не остаться от них в стороне.
Умереть в этом Крыме - чудесно,
А от счастья скончаться - вдвойне!



ВЕСЕННЕЕ ВОСКРЕСЕНИЕ
Смени последний понедельник,
Пододеяльник немоты,
Бескрылой музы друг-бездельник,
И выйди вон из комнаты.
Из комы вон, из гробовины
Хрустальной чернокнижной лжи.
Обрежь остаток пуповины,
Восстань и силу покажи.
Новорожденец беспокойный,
Весенний ранний всход-росток,
Гляди туда, где свет исконный
С утра насилует Восток.
По тонкой проволоке лета,
Канатоходцем без трико,
Как заяц солнца - без билета,
В июньский сад Вдовы Клико.



МЕЛЬ
стихобоязнь - морская немощь
матроса списанного в прах,
береговой обслуге в помощь,
растет и крепнет на дрожжах
исписанных чернил чумазых,
запачкавших и лист и стол.
среди чудес разнообразных,
лишь эту глупость он обрёл
скитаясь по морям тревожным.
а было всякого в навал.
на такелажном и рогожном
вине, он мудрость познавал.
но истина осталась скрыта,
и счастье в руки не далось -
его разбитое корыто
наткнулось на земную ось.
Арго, Голландец и Титаник
пески Сахары погребли....
лишь иногда, мелькает ватник
его, на краешке земли.



ГАБАРИТНЫЕ ОГНИ
Едва ли, кто-то вспомнит эти лица....
Глядишь на фотографии родни -
Они, вот-вот, во тьме начнут светиться -
Немые габаритные огни,
Путеводители истории. Забыты
На трассе, опустевшей навсегда.
Когда-нибудь, мы с ними будем квиты,
Когда-нибудь, мы все уйдём туда.
В далёкий черно-белый прииск-призрак,
Где печь-голландка стережёт барак,
Тепло даёт, а это добрый признак,
Для возвратившихся с мороза работяг.


ПРИЧИТАНИЕ ПРИТЧИ
помоги мне сбежать с полосы неудач,
из окопа смертельных ошибок,
из больницы тюремной, где врач - мой палач
в предвкушении чувственных пыток.
помоги снять с усталых культей сапоги,
сбросить робу раба постоянства,
избежать трибунала любви помоги,
и душевного раблезианства....
нет, не будет написан иной эпикриз.
умолять и молиться напрасно.
сумасшедшему, только петля и карниз -
воля-вольная взрывоопасна.
нет, ни ты не другая, ни я не другой -
друг для друга, мы боги и жертвы.
насыщаемся вместе едой и бедой,
и седой обреченностью жатвы.
ибо сказано вслух не сейчас, но до нас:
"плоть от от плоти моей кость от гости!
наслаждая женой чресла, ухо и глаз
ни копи сожаленья и злости...".



CAUSA SUI*
Рукоплещи, рукоприкладствуй, рукоблуд,
А на судьбу, обед из трёх стандартных блюд:
Тоску лечить - казённая микстура,
Влечение - любимая жена,
А на прекрасное, мне льстит архитектура
Сезонная - теперь у нас весна!
Зимой же, солонцы - хрустальное стекло.
А лето из вельвета строит кущи -
Чтоб голову тебе не напекло,
Дают приют поэтам неимущим.
Осиный на осине дом-содом
И листопада рыжий муравейник
По осени. И это всё - без денег
И даром, но с намёками притом.
На бесконечность выпуклую в глубь
Бескрайней голубой стихии неба,
Два кругляша, блестящии как рубль -
Орёл и решка. Вместе - крылья Феба.
Огнище во языцах - колесо
Оторванного пьяницы, Ярилы.
Играет вешний бог с Землёй в серсо
Даря, и ей, и нам, тепло вполсилы.
* само себе причина



ХЕРБА ЛАФ
Там, на небе, промчатся небесные всадники,
И затихнут ветра, и закончится тягостный дождь.
Ты, моя долгожданная, на свидание в палисаднике,
В облепиховом платье и шляпке-соломке придёшь.
Белокрылый июль, как капустница, сонная бабочка,
Пролетит мимо нас, мимо дач, мимо рощ.
Словно мёда лечебного, непочатую баночку,
Ты, вот этот стишок, в зимний полдень найдёшь,
Разгребая гербарий раскрошенный временем,
И раскрашенный цветом остывших минут.
Я его подпишу, самым преданным именем,
Изо всех, по которым меня позовут.



ВЫЗОВ
воротник унитаза опущен - садись и кури.
первый ангел потянет цепочку - шумят водопады.
№2 приоткроет калитку в иные миры.
третий ангел напомнит тебе, как тоскую цикады.
ни ночная ущербность, где бронзовый диск обнищал,
ни сухих облаков цвета плесени, ждёт авиация -
хаотичные звёзды рассыплются в полный накал,
и прожжёт запотевшее небо иллюминация.
для вселенной, которая тайн бесконечных полна,
на рабочем столе у поэта найдёте отгадку -
это слив, погружение в транс без остатка, до дна,
это бомбометание рифм в записную тетрадку.
Тишина обожравшись молчаньем неймёт немоты.
В разгулявшихся звёздах сгорят новых слов киловатты.
Выходи из сортира, на "вы", фамильярные "ты",
На дуэли вселенской, уже чересчур мелковаты.