Посвящение Иосифу Бродскому

                Ткни пальцем в темноту. Невесть
                куда. Куда укажет ноготь.
                Не в том суть жизни, что в ней есть,
                но в вере в то, что в ней должно быть.

                Ткни пальцем в темноту - туда,
                где в качестве высокой ноты
                должна была бы быть звезда;
                и, если её нет, длинноты...
                Иосиф Бродский.


I

Кто-то скажет: - так он - чужестранец!
Ещё один поэт и лицедей.
Да лоботряс он... и голодранец!
За то и выгнали его взашей!

Хмыкнет кто-то, злобой снедаемый:
лауреат... интеллигент...
известный, восхваляемый,
а почитателей - ничтожный контингент!

И опять, и опять: - он эстет и слабак!
Подумаешь - унизили... изгнали!
Выход был  - водка, бабы, кабак.
В хоре жили, хором подпевали.

А вослед: - он гордец, отщепенец!
Признан гением русским!
... с ногтем вырванный заусенец,
не прижился в пространстве узком.

_____..._____

Судьба закручивает невозвратный оборот.
Носитель замысла - подопытная птица;
свершив смертельный перелёт,
кружит: - ах, где бы приземлиться…

 
_____..._____

Он был не маленького роста,
но причащаясь к участи своей,
он знал: смирять поэзию непросто.
Не справился бы даже Моисей.

И впрямь! К чему нам вещие слова?
Суть жизни, вера... и темноты!
Страна исчезла, словно не была;
и захрустели трещины и развороты.

Да пусть все прогорит дотла!
Какие, к чёрту, там высоты?
Побольше пойла, кайфа и бабла...
зальём пустоты, и продлим длинноты!

А там? Да, что осталось там,
за той - за далью поворотной...
Постыдной травли срам,
и запахи отрыжки оборотной?

И только? И... больше ничего?...
Сто тысяч раз! Сто тысяч нет!
Отбросив вечное: зачем и отчего,
вдохнуть и выдохнуть - там жил поэт!

_____..._____

Там было всё. Начало слов, дыханье грёз,
взрывных фонтанов песнопенье,
канальных вод мерцающий настой,
дворцовых зал торжественный покой,
и закоулков мрачных притяженье.

Невы привольной властное теченье,
мостов изысканных чугунное плетенье,
соборов и церквей сияющие купола,
священных надписей бесценность,
и Сада упоительная ленность,
и в вечность устремленная Игла!

 
И море близкое, обласканное ветром -
с заливом Финским в поддавки играя,
не ведая ни бури, ни штормов -
лениво плещется в объятиях песков,
из века в век  - воинственность теряя.

Там быль, из сказок прорастая,
духовной щедростью блистая,
с мятежной вольностью обручена.
Там воздух - негой истомлённый,
с молвой и славой соплетённый,
хмельней и слаще пьяного вина!

Там ветер дерзкий, низовой,
то ластится, то буйствует и мечет,
и долгий, давний - продолжая спор,
взвиваясь, рвётся на простор…
туда, где юная волна бессвязное лепечет.

Там полумрак, и свет, и полусвет
в жемчужных отблесках обманчивых ночей.
И чей-то вздох, и стон, и сожаленье,
и грустных львов изношенные лапы,
и тень на мостике горбатом...
и неба бледного покорное смиренье.

Там иногда над островом восходит,
печалью прежней - истонченная луна...
И чью-то лодку в море сносит,
и эхо сладкозвучное разносит,
любовников забытых имена.

Душа звенит натянутой струной:
не торопись... замри от наслажденья.
Взгляни на профиль дремлющего льва
и чуточку, чуть-чуть сойдя с ума...
останови, продли прекрасное виденье!

_____..._____

Всё было: бунт, и страсть, и примиренье,
болезнь и магия мучительных ночей,
тиши загадочной божественная смесь,
не терпящая суетную спесь,
и обесточенность надменных фонарей.

Там было то, о чём не принято трезвонить:
(к чему впустую сердце рвать?)
О Пескарёвке, о Крестах, о бойне...
Ах, были б все - и сыты, и привольны!
Ах, только б... кровь не проливать!

_____..._____

Под сумеречный звон часов,
под шорох омертвелых листьев -
ажурной изморози пелена
туманной сетью город оплетает,
и ангелы - трубя, оповещают:
настали новые... иные времена.

Слога, заляпанные словоблудьем,
безропотно, бесследно исчезают.
На время ли? Иль может... навсегда?
Мутнея тянется проспекта полоса...
Чужие ценности, чужие голоса...
Взойдёт ли вновь волшебная звезда?

Так что ж? Чудес на свете не бывает?
Но... где-то там... вдали, у Лукоморья,
под кроною развесистого дуба,
гремя цепями, кто-то колобродит
и песню дивную заводит...
и оживает вновь утраченное чудо!

_____..._____

А дальше? Было всё - и слава, и почёт.
Любовь и страсть, и ласка женщин.
Свободных дней, неясный разворот...
а в сердце - скол от застарелых трещин.

Звенит, возносится божественная квинта:
ступеньке пятой - уготовано бессмертье!
Бурлит сосуд от пятикратной пинты,
и, в клочья рвётся - левое предсердье...

 
_____..._____

Крылатый лев. Венеция. Гондола.
Погост прекрасный, погребальный...
а там... да там? Корабль у мола,
и свет над островом астральный.

Осиротев в единое мгновенье,
волшебных слов космическая завязь,
рванулась прочь - в другое измеренье,
и кто-то грохнулся на землю - каясь.

_____..._____

Всё кончено. Помятый цвет.
Прогорклый вкус. И запах гнили.
Не может быть! Опять поэт...
Опять замучили и упустили...

И ужаснётся кто-то: поэтов больше нет!
То есть, все умерли, и все когда-то жили?
О, Господи! В оставленный просвет
прорвитесь те, кого ещё не опылили!


II

Что в имени тебе моём?
Оно умрёт, как шум печальный
волны, плеснувшей в берег дальний,
как звук ночной в лесу глухом.

                Оно на памятном листке
                оставит мёртвый след, подобный
                узору надписи надгробной
                на непонятном языке.
                А.С. Пушкин

В определённый час и день,
какой-то юноша смущённый,
похожий на полуденную тень,
придёт на каменную площадь.
Полуживой от робости и страха,
промокший весь - от шеи и до паха,
прильнёт к спасительной колонне,
и задохнувшись, словно от погони,
начнёт глаголом жечь прохожих:
случайных, странных, и несхожих,
живущих здесь - на берегу Невы,
где дремлют каменные львы.
Да! Этот юноша - голодный, щуплый,
полуживой от собственного шага,
(к спине прильнувшая рубаха),
глаза прикроет, нет - сощурит
и, захлебнувшись от волненья,
объявит всем на удивленье:
"Ни страны, не погоста не хочу
выбирать! На Васильевский остров
Я приду умирать!"
Качнётся шпиль Адмиралтейский,
и вздрогнет каменная площадь
от смелости незваного парнишки.
Он будет говорить, читать…
бледнея мертвенно - листать
в обложке чёрной тоненькую книжку.
О Боже! Кому всё это надобно? Кому?
Толпе, иль дремлющему льву?

_____..._____

Время будет слетать и дробиться,
а он будет кричать и орать!
И, не глядя на площадь и лица,
будет сердце своё истязать.
Он устал, обессилил, потух,
поднял взгляд... и вдруг...
чьих-то глаз прикосновенье:
знак любви и озаренья!
Он очнулся, набрался сил,
и без крика и ора,
без надрыв и укора,
внятно молвил, спросил:

Мать говорит Христу:
- Ты мой сын или мой
Бог? Ты прибит к кресту.
Как я пойду домой?

 
Как ступлю за порог,
не поняв, не решив:
ты мой сын или Бог?
То есть, мёртв или жив?-

Он говорит в ответ:
- Мёртвый или живой,
разницы, жено, нет.
Сын или Бог, я твой.
И.Бродский

_____..._____

Он остался стоять у колонны,
словно к смерти приговорённый.


III

                Здесь, на земле,
                где я впадал то в истовость, то в ересь,
                где жил, в чужих воспоминаньях греясь,
                как мышь в золе,
                где хуже мыши
                глодал петит родного словаря,
                тебе чужого, где, благодаря
                тебе, я на себя взираю свыше…
                И. Бродский

Подошёл пацан бритоголовый:
в чёрных шортах, бутсах клёвых,
в майке с надписью бредовой:
"Бей чужих, спасай своих,
сало делим на троих!"
- Ну, ты, блин, нашприцевался...
так орал, так надрывался,
хорошо... не облажался!
Если что, то приходи,
девки тают под стихи!
Я тут часто ошиваюсь,
с чужаками расправляюсь!
Что про что, понять я не успел,
но стишок про мать меня задел.

 
_____..._____

Подошёл другой - фартовый,
слегка пьяный, прикид – новый.
- А ты, парень, молодец...
Сам и писарь, сам и чтец!
Вот визиточка - звони,
что стоишь? Бери, бери!
Я под бизнесом хожу...
чужую кривду развожу,
так что я живу в плену,
и стихи мне ни к чему.
Скажу прямо… пригвоздило,
что-то, как-то зацепило.

_____..._____

На ступени присел мужчина.
Снял пиджак, расправил спину.
Заходил ходуном кадык,
склонил голову и сник.
- Ты, поэт, сказал про то,
что мужик нынче - дерьмо.
Я согласный - это так:
или вор, или мудак!
Ну, а бабы? Разве лучше?
Пострашней, покруче!
Не жена, ни мать и не подруга;
а в руках хомут или подпруга.
Все охотницы, кукушки!
Каждой шмотки, побрякушки.
Тянут, будто водокачки:
бабки, цацки, тачки!
Всё, как хочешь, добывай,
и в постели - ублажай!
Так мужик ведь, не ишак,
чтоб его и так и сяк.
Если чем не угодил...
значит всё: козел, дебил.
Может, скажешь: я не прав?
Двадцать лет крутил, пахал!
Развестись - давал зарок,
но... всё вышло поперёк.
Ладить с нею - мочи нет,
да не клином же весь белый свет!
Дряни всякой - короба...
но так хочется добра!
Сороковник справил я вчера...
Эх, начну-ка всё с нуля!
Ты не куришь и не пьёшь,
значит, долго проживёшь.
Молод, ты ещё, сынок,
не попасться б на крючок!
Ну, прощай, пиши, гуляй,
только разум не теряй!

_____..._____

Подошли две девушки-подружки:
на шейках блёстки, побрякушки.
- Поспорили мы с Юлькой тут:
спросить хотели, как тебя зовут?
Стихи нам некогда читать,
но имена поэтов многих знаем.
А, хочешь, сами угадаем?
Юль, ну что молчишь? Давай,
всех по порядку называй!
- Сначала этот, ну, певец, Владимир,
и тот, который с ним... Андрей,
ещё другой, что раньше жил - Сергей.
- Ты, Юль, про главного забыла,
ну, этот наш... на букву "А".
- Про Александра нашего?
- Ну да!...
- Я слышала, их было двое...
- Оставь другого, Юль, в покое!
- А есть ещё один, на букву "О"...
- Чего? На "О" поэтов не бывает,
и все об этом, Юлька, знают!
- Так может быть на букву "И"?
- Да, ладно, Юлька, не смеши!
- А я, Нин, знаю одного... поэта,
с которым ты... я про Илью.
- Не напрягайся! Я с ним уже не сплю.
- Так я же не о том, я про его стихи!
- Да знаю, Юлька, я твои - хи-хи!
Ну, что молчишь? Не угадали?

_____..._____

Прядь волос со лба отбросив,
ответил он: - поэта, девушки, зовут Иосиф.

_____..._____

- Иосиф? - в два голоса воскликнули они.
За дурочек нас не держи!
- Послушай, Нин, что я подумала:
так это ж тот грузин - с усами,
что очень долго правил нами.
Он всех фашистов замочил,
и всех вокруг объединил!
- Да, чёрт с ним, нам-то что?
Ну, было, сплыло и прошло!
Но, если вправду ты Иосиф,
хоть на грузина не похож,
так может нас в кафе сведёшь?
- Нин, не видишь - он другой!
- Добавь ещё - умный и простой...
мозги нам полоскал про всё,
а сам себе... ни то, ни сё!
Тоже мне ещё... поэт...
орал, вопил, а бабок нет!

_____..._____

Подошла к нему старуха,
протянула образок.
Возьми, для укрепленья духа.
Он защитит тебя, сынок:
от сглаза, наважденья,
от роскоши и подношенья,
от дел бесчестных, стыдных,
от дум унылых и обидных,
от срама, жадности, позора,
от сатанинского дозора.
От праздной лени, суеты,
и от сердечной слепоты.
От всех гневливых и трусливых,
лукавых и блудливых,
от скользких и неправедных дорог,
от мрачных мыслей и тревог.
От друга мелкого, завистного,
и от врага: двуликого, корыстного.
От искушения и чар бесовских,
от козней гнусных и чертовских,
от нерадивых, криводушных,
от слишком рьяных и послушных.

Ни клятв, ни обещаний не давай.
Молитв своих не разглашай:
у каждого своё предназначенье,
свой посох и своё знаменье.

Никак и никого не осуждай.
У всякого свой ад, свой рай.
Один от жизни ждёт наград,
другой - всему на свете рад.

Успехом, славою себя не ослепляй.
Учись, читай и размышляй,
и чуя стук признательных сердец,
- не надевай на голову венец.

Прилежный ученик тогда хорош,
когда лишь на себя похож.
Внемли, смотри и примечай,
и лишь любовью сердце очищай.

Всему и всем назначен срок:
когда цвести и миловаться,
когда наполнить туесок,
когда к святыням прикасаться.

Какое топливо заложишь в печь,
таков и будет - образец.
Коли ты сам кузнец и жнец,
Душе внимай и не перечь.

_____..._____

Стихло всё. Голос смолк.
Он очнулся... в руке - образок.

_____..._____

Подлетел мужик крутоголовый:
борода взлохмаченная - клином,
в мятой шляпе – набекрень,
в кофте вязаной бордовой,
в джинсах рваных, полудлинных,
на ногах - изношенная прохудень.

_____..._____

- Все твердят, как попугаи:
пророков нет в моей стране...
Но если тот, кого я знать не знаю,
на части своё сердце разрывая,
кричит и плачет обо мне,
то я, всем попугаям, заявляю:
пророки есть в моей стране!

- Я не ангел, ни чистюля,
и не падший бес. Не берёт
меня ни хворь, ни пуля.
Я романтик и бродяга, -
продырявленный насквозь.
Я валяюсь мордой вниз
у стены чужой, кирпичной,
но, под окрик сверху:
ну, вали отсюда, брысь...
Я отряхиваюсь, поднимаюсь,
ухожу молчком, не чертыхаясь.

Хочу, наперекор всему,
дожить хотя бы до весны!
А знаешь, почему?
Мне снятся сны…
а в них, поверишь ли – рассвет!
И солнца луч, и зелень лета,
и даже эти, как их там...
кусты какого-то берескелета!
Не слыхано, ни видано,
что за диковина такая?
(представить не могу…).
Но если сказано, написано,
то я ... конечно - ни гугу!

Я из тех, у кого стальной
хребет, кто дышит дерьмом,
и харкает медью, кого
ловят багром и дырявой
сетью... и я тот, кто
помышляет о бунте...
Присмотрись: в моей руке
лишь только хворостина…
поору, проматерюсь... остыну.
Я - по сути… тоже кочет:
потопываю, похаживаю, -
и что будет сегодня,
иль завтра - разгадываю.

Я вижу: зло укореняется,
и, подрастая, набирает
силу. Но, если зло на свете
существует, с ним надобно
бороться, а не сидеть на
дне колодца и не взвешивать
его в коромысле... к такой
матери... в полном смысле!

Но, видишь ли, я не держу
за пазухою пистолет, не
прячу в подполе взрывчатку,
и не ношу в кармане нож,
не оставляю кровяные отпечатки;
не бью по голове бутылкой,
не вспарываю "розочкой" живот,
не протыкаю грудь отвёрткой,
не забиваю до смерти старух
беспомощных, и дряхлых стариков.

Я не торгую адским зельем,
не дрыгаюсь подобно коростелю.
Не развращаю женщин и детей,
не людоедствую во тьме
кромешной, не истязаю
братьев наших меньших,
не пополняю армию бомжей.

Милей всего мне Истина
Святая. Я по родной земле
брожу, и ложь - от правды
отвожу... и думаю, и размышляю:
в чём смысл и в чём причина?
И потому в руке моей всего
лишь - тоненькая хворостина...
сказал он тихо, и вздохнул.
Как там у тебя... написано?

Ходит девочка, эх, в платочке.
Ходит по полю, рвёт цветочки.
Взять бы в дочки, эх, взять бы в дочки.
В небе ласточка вьётся.
Но видишь, я стою на самой
крайней - на последней точке.

- Ты, конечно, молоток!
Не унывай, твори, строчи, а
я пойду искать себе харчи!
Не думай... на халяву, не
бог весть какая - но работа
есть, мне хватает на еду.
Ухожу, прощай, браток,
прими на память мой свисток.
Он меня не раз спасал,
вурдалаков мерзких разгонял.

_____..._____

Сердце юноши смутилось, и слеза
невольная, по щеке скатилась.


IV

                Я сижу у окна. За окном осина.
                Я любил немногих. Однако сильно.
                И. Бродский

В чёрных, чёрных чулках,
и... в помаде...
Вся, как есть - напоказ...
подошла легкой поступью,
сзади...
и, касаясь плеча, сказала:
- Прочитай ещё раз!

_____..._____

Он откинул со лба прядь
волос...
и, от взгляда её обмирая,
- замутившись, едва
произнёс...
- Прочитать... но... о чём...
я не знаю.

_____..._____

- О любви, о выключателе,
о брюках, о чудовищах
двуспинных, про отчаянность,
разлуку, про бессонницу,
и ночи длинные, про
предательство и муку, про
живот и про беременность,
про потерянную дочь, про
тоску причинную, что
уже не превозмочь...

И ещё, ещё о том, что
женой никому не была, под
венцом никогда не стояла,
и, судьбу свою, будто
невольницу, под железным
замком продержала!

Что не снилась ему
я беременной, что печалью
всё сердце разъедено, что
неласканный мой живот,
не округлится, не оживёт,
что такого, как ты – точно
знаю - никогда не рожу...

Что уставился? Ты же поэт!
Я юнцов на постель не вожу,
(что мне разница в десять лет).
Я таких, как ты, спасаю…
накормлю, нагляжусь, а затем
- отпускаю!

И ещё... про изгородь безмолвных
дней - потерянных, недосягаемых,
застрявших в памяти моей,
и ещё... ещё про то, что никто,
никто, не нарёк меня своей!

Прочитай ещё, прошу…
Про веленье и хотенье,
про блудливое смятенье…
про обольстительные речи…
и про мужские плечи.
Про чьи-то ножки проворные,
про чулочки сетчатые чёрные,
про кофтёнку из батиста…
и про местного футболиста...

_____..._____

Ты взволнован, смущён, -
улыбнулась она, и касаясь
плеча сказала, - и конечно
влюблён…

_____..._____

Да… Я часть той женщины
в помаде, что запускает
вслух длинные слова, как
пятерню в завшивленные
пряди.
И ты в потёмках одинок
и наг на простыне, как
Зодиака знак.

_____..._____

Ах, милый мой!
Поэзия ни в чём не виновата.
Она безгрешна и вольна.
И всё что было сказано,
записано когда-то,
не исчезает никогда!

_____..._____

Я себя стихами утоляю.
Они меня спасают от
безумия и зла.

_____..._____

Безвременье, в котором я жила,
и явь, в которой я мертвела,
даёт мне право быть оправданной,
хотя бы пред собою.

_____..._____

Я заблудилась в той необъятности,
что называется Любовью.
Случилось так: что мне…
несведущей и зачастую глупой,
приходится рассматривать
себя… под лупой.
Я не лгу, ни привираю,
не кокетничаю и не льщу...
Я просто рифму подбираю,
чтоб как-то оправдать себя:
за своевольное вторженье,
за тривиальность рассуждений,
за запоздалый мой восторг…
и за любовь к тому,
кто нас покинул!

_____..._____

Откуда это наважденье, что
так стремительно вошло
в меня?

_____..._____

Знаю, знаю! Выхватывать
слова из строк поэта
невыносимо для эстета.
Но я, всего лишь дилетант,
влюблённая в его слова,
и в его талант. Надолго.
Быть может
Навсегда.

_____..._____

Повтор неоднократен!
И без него уже не обойтись!

_____..._____

Во мне живут и расселяются
слова. Они разрозненны, порой
неуловимы. Ни связи, ни родства.
И, вдруг вокруг всё оживает,
и заполняются предметами,
вещами, мигающими фонарями
и ароматами каких-то, незнакомых
мне, растений. Я слышу звуки, голоса.
Во сне они слышней, чем наяву.
Я это знаю.

_____..._____
         
Я вижу лужи, облака,
Кресты двуглавой Катерины,
и ангелов на кровлях куполов…
И наведённый на меня лорнет, -
прекрасный символ далёких и
не забытых лет.
Что ещё?

_____..._____
         
Смотрю в окно, а там – толпа
деревьев в деревянной раме.
Но отчего же раньше я
этого не замечала? Всё
так же, как и прежде… но
как-то по-другому… во мне,
или вокруг? Начало,
или преддверие конца?
Мне не дано понять!

_____..._____
         
На вопрос поэта: - Зачем
так много чёрного на белом?
Я не нашла ответа. Но думаю,
что лучше было бы наоборот.

_____..._____
         
Движение Времён нам не
подвластно. Я разминулася
с поэтом, всего лишь на
одно мгновенье. И вот…
прожив почти полжизни по
разным сторонам пространства,
случайно оказалась на этой
площади полукарминной, сто
тысяч раз убитой и повинной,
и ровно столько ж раз…
Воскресшей и Невинной!


V

                Поэзия, должно быть, состоит
                в отсутствии отчётливой границы.
                И. Бродский

Представь. Сплю. Всё чувствую
и ощущаю. Стена. Пустые улицы
залиты лунным светом. Вдыхаю
запах роз. Слова плывут ко мне
издалека… я слышу собственный
свой голос. В неверном свете
северной луны… бродяга – грек?
(Он мне давно знаком!) В обнимку
с кошкой смотрят, как два раба
выносят из дверей труп повара,
завёрнутый в рогожку, и медленно
спускаются к реке…
Я любопытствую, осматриваюсь, и
понимаю: что я не здесь, не сплю,
а где-то там, в чужом краю…
Я вижу нимфу в глубине бассейна,
и трёх голубок, угоревших в тесте…
Ах! Так это повар виноват…
догадываюсь я, и удивляюсь!
Ищу Луну… и замечаю большую
муху. Минуя все преграды она
слетает с потолка, намереваяся
взобраться на чей-то кончик носа.
Я разжимаю губы, чтоб рассмеяться,
но этот кто-то, с носом, вдруг,
открывает страшный чёрный
глаз, и муха, взвыв от ужаса,
взлетает.
(Видение, достойное полотен
самого Дали!)
Я торжествую. Поднимаюсь.
Распахиваю дверь, и отворяю
ближайшее окно, чтоб освежить
ложбинку между грудью.
А за окном, и пусто и темно.
Я опускаю веки… и попадаю в
новое виденье, что соткано
из слов… любви и вдохновенья!

_____..._____

Погонщик. Рисовое поле. Небосвод.
Всего четыре слова, а в них
такая необъятность.
Угрюмый вол. Соломенные
панамки над морем тоненьких
ростков, и множество
согбенных и покорных
спин, способных оживить
всю эту необъятность.
А что, под спинами сокрыто?
Вода, её не видно, но она
повсюду. Тихо. Безветренно.
А если снять панамку, и голову
поднять, увидеть можно небо.
Белёсое. Пустое. Ни туч, ни
облаков.
Но где-то там, вдали…
дорога. Куда ведёт?
Не знаю…

_____..._____

Я никогда не видела того,
что видел сам поэт, но,
мне хватает двух-трёх
строк, чтобы увидеть то,
что было лишь ему Дано.

_____..._____

Вещь можно грохнуть, сжечь,
                распотрошить, сломать.
                Бросить. При этом вещь
                не крикнет: «****а мать!»
                И.Бродский

Да. Это так. Однако.
Вещь не бывает одинокой,
безличной и пустой.
Она всегда кому-нибудь
принадлежит. И эта
связь взаимна и духовна.
Такая данность подтверждена
полотнами великих мастеров.
Вещь рукотворна, материальна,
и существуя в одном пространстве
с человеком, она хранится в
памяти времён, и тех, кто
рядом с нею жил и развивался.
Она тоскует и страдает… но,
только Изнутри.


VI

                Старый буфет извне,
                так же, как изнутри,
                напоминает мне
                Нотр-Дам де Пари.
                И. Бродский

Я влюблена в талант
поэта, в его чудесное
окно, в его знакомую
осину, в назойливые
мошки на стекле,
в его распухшие колени,
в лампаду, в ночь…
в  шуршанье снегопада.
В его заветные мечты,
в которых нет ни пошлости,
ни суеты. (И это свойство
истинных поэтов!)
Я влюблена в его ошибки
и сомненья… в его бессонницу,
тоску, в его молчанье,
в разговоры о днях
пустых и сиротливых,
и о ночах беспамятных
и лживых, и о вещах,
покрытых слоем пыли,
что серебрится на свету…
в шиповник, что кривит
ветвями на ветру.

_____..._____

Я дважды пробуждался этой ночью
                и брёл к окну, и фонари в окне
                обрывок фразы, сказанной во сне,
                сводя на нет, подобно многоточью
                не приносили утешенье мне.
                И.Бродский

Я влюблена во все его слова
и в многоточье,
как продолжение возможности
всего того, что нам
Дано. Надолго. Навсегда.

_____..._____

Меня влекут и восторгают
его короткие и ёмкие слова,
в которых столько подлинного
чувства, щемящей искренности,
смысла ,страсти и ума!
И всё так соразмерно,
стройно, чисто,
как Шах и Мат,
прославленного
шахматиста!
 
_____..._____

Меня волнуют и тревожат
гранённые Созвездья,
поэтом сотворённых строк,
где слово каждое и каждый слог
неповторим,
как живописца
гениального Мазок!


VII

                Здесь на земле,
                от нежности до умоисступленья
                все формы жизни есть приспособленье.
                И. Бродский

Муза? О, нет!
Поэзия, беременность и муза…
три грани несовместного союза.
Это когда измятая и влажная
постель, и так некстати,
округлившееся пузо, как
лоно недозрелого арбуза… и
тут же, следом – этот…
вздыбленный, навечно всем
завещанный, сто тысяч раз
распятый и развенчанный…
классический Вопрос! Кому?
Согласно классике, лишь Одному.
Но, в данном случае их Двое:
Она и Он. Он и Она!
(Хотя, возможны варианты).
Кто был охотник, кто добыча:
теперь уже не разберёшь!
А как же тот… который Третий;
бесправный, нежеланный, никак
ни кем не названный… торопится,
толкается, стучит… и вылупится
норовит!
Вот с ним, таким настырным и
нахальным, как Быть???
Что предпринять и что решить?
Избавиться, или…

_____..._____

                Грядущее настало, и оно
                переносимо; падает предмет,
                скрипач выходит, музыка не длится,
                а море всё морщинистей, и лица.
      А ветра нет.
И.Бродский

Чтобы приблизиться и прикоснуться
к тайне этих строк, я увожу
себя, уже в который раз, на берега
незамерзающего Понта, чтоб
встретить там Второе Рождество
и возродить в своей душе блаженство.
 
_____..._____

Могу ли я, влюблённая в поэта,
прожить без этих строк?
 
_____..._____

Я научилась радоваться совпаденьям,
в которых столько тайны, новизны,
открытого соблазна и неожиданного
счастья!

_____..._____

Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.
И.Бродский

И каждый раз я радуюсь и плачу,
и каждый раз, поверишь ли…
надеюсь на удачу!

_____..._____

Ах, милый мой!
Ты чист, безгрешен и наивен,
и без таких, как я, влюблённых…
удастся ли тебе изобрести слова,
в которых можно было бы
Надолго заблудиться… возможно
даже Навсегда.

_____..._____

Всё откололось…
И время. И судьба. И о судьбе…
Осталось только память о себе,
                негромкий голос.
Она одна.
И.Бродский

Я вырвалась из путаницы джунглей,
и мне не всё равно,
где заблудиться;
в роскошной чаще,
или в безжизненной пустыне.
Сплетённое из слов поэта ожерелье
я примеряю на себя.
Решётка. Публика. Зверинец. Мох.
Лиана, оплетающая Лотос.
И чей-то облегчённый вздох,
и чей-то милый, нежный Голос.
 
_____..._____

Не хочу, от страсти изнывая,
под себя подушку подминать!
Полюбуйся... видишь я какая...
и глаза, и волосы, и стать.
К чёрту... царствие теней,
всех покинутых и удалённых!
Я хочу быть нежной, чьей...
до последней капли утолённой!
Я хочу, чтобы сплетались руки,
и звенел от счастья голос мой,
чтобы поцелуем обжигаемые губы,
повторяли... мой, ты только мой...
Не хочу от одиночества и скуки,
с чужаком ложиться на кровать!

_____..._____

Прости! Я вижу, ты испуган,
озадачен. Не грусти!
Твои вопросы и ответы
впереди.
Ты только время,
не сокращай… не торопи.

Благодарю тебя за то,
что слушал, понимал,
был деликатен, терпелив
и верил.
Что может быть
прекраснее того, что
Было. Есть, и Будет!
Надолго. Навсегда!
Теперь я это точно знаю!

_____..._____

Переверни последнюю
страницу. Нет. Не читай.
Закрой. Я, на прощание
сама тебе прочту…
на память, наизусть.
Не ошибусь и не споткнусь…
вот если разволнуюсь,
быть может… заикнусь.
О чём? Конечно о любви!
И обо мне, и о тебе.
Да, эта тоненькая книжка,
в твоих трепещущих
руках, и есть любовь…
Та самая, что имитируется
с той Любовью, на которую
способен лишь Человек,
которому не всё равно,
где заблудиться…

Не смотри так на меня,
- не надо. Лучше напророчь
мне встречу и любовь…а -
окаянную бездонность взгляда,
зарифмуй стихом, и успокой.

_____..._____

И опять прикоснулась к плечу,
и - дробя каблуками ступени,
прочертила толпу сизой тенью;
то ль рукой, то ль крылами
взмахнула, обернулась, взглянула
... легкой ласточкой вдаль упорхнула.

_____..._____

Ах, была, не была? Не понять.
А зачем, для чего понимать?
В чёрных, чёрных чулках, и
в помаде. Вся, как есть,
напоказ!
Подошла лёгкой поступью,
сзади...
И смутила навек…
синей заводью глаз!

_____..._____

Омут сладкий и бездонный...
взмах блестящего крыла.
Поразила, ослепила... и, как
есть... свела с ума!


VIII
                Тебе твой дар
                я возвращаю – не зарыл, не пропил;
                и, если бы душа имела профиль,
                ты б увидал,
                что и она
                всего лишь слепок с горестного дара,
                что более ничем не обладала,
                сто вместе с ним к тебе обращена.
                И. Бродский

И воскресший, и приговорённый,
прислонясь к спасительной колонне,
он откинул со лба прядь волос,
растопырил ладонь, и сквозь
пальцы прорвавшийся луч,
ослепив свору чёрных туч,
- ошалело и окрылённо...
закружился вокруг колонны,
и, как щедрый факир и артист,
одарил всех случайных прохожих:
одиноких, заблудших, несхожих,
- ожерельем из кварцевых искр!

_____..._____

Долгожданные строки поэта,
словно отблеск далёкого света,
непривычным для слуха разбросом,
разнеслись безымянно и мирно -
над округлостью полу-карминной.

_____..._____

Лишённые напевного мотива,
озвученные голосом чужим -
гранённые слога чеканных строк,
в которых замысел настолько выверено
строг, насколько ясен и глубок,
взошли над площадью вольнолюбивой!

_____..._____

                Моя песня была лишена мотива,
                но зато её хором не спеть…
                И.Бродский

И... после стольких лет? Народ иль масса...
(на лицах удивлёния гримаса).
- О чём вещает этот доходяга?
на вид - студент, поэт, или бродяга.
Переглянулись, усмехнулись: - очередная ерунда!
Но, вдруг споткнулись, встрепенулись: да, да!
И, нате вам! Поэзию - не зная, и даже - не любя,
почуяли, узнали... кого? Поэта? Нет, не его...
себя... вот именно - себя... себя!

_____..._____

И это после стольких лет лихого рукоблудья,
и повседневно мерзкого юродства,
(невыносимо громко говорящих судей),
облыжных слов, духовного сиротства…
тоски смертельной на разрыв аорты,
обид навязчивых, скитаний и лишений,
когда распухшие тяжёлые колени
лишали прав... на продувные шорты!

_____..._____

О, если бы ему узнать об этом довелось!
Его - зачисленного в ранг второго сорта,
признали те - которым выжить удалось,
в эпоху мерзкого разгульного аборта.

_____..._____

Так что же? Чудесным образом, случайно,
посмертно, запоздало - исполнились его мечты?
И... всколыхнулась каменная площадь...
и вздрогнул шпиль адмиралтейский...
и – неба тощего - разверзшаяся просинь,
посеребрила Града чудного черты.

... сядь на скамью и, погодя,
в ушную раковину Бога,
закрытую для шума дня,
шепни всего четыре слога:
- Прости меня.
И. Бродский


Э П И Л О Г

Когда так много позади
     всего, в особенности - горя,
     поддержки чьей-нибудь не жди,
     сядь в поезд, высадись у моря.
     Оно обширнее. Оно
    и глубже. Это превосходство -
    не слишком радостное. Но
     уж если чувствовать сиротство,
     то лучше в тех местах, чей вид
     волнует, нежели язвит.
       И.Бродский

Когда вокруг темно и пыльно, а за окном,
нет… не весна, ни море, ни осина,
ни дождь, ни шторм, ни вьюга, ни гроза,
не камнепад, не оползня смертельная лавина,
а просто... мирозданья замутненная картина,
в которой только те, кого любить нельзя.

_____..._____

И даже сквозняки, в горячечном пылу,
не ворошат остылую каминную золу...
не раздувают вдруг последнюю искру.
Не сносят вихревым потоком обломки
некой рухляди, клоки истерзанных -
листов газетных - до абсурда ёмких,
комки исписанных изжеванных бумаг,
и пыль - спрессовано залегшую в углах…
И не играют в прятки с листом осенним,
случайно залетевшим в форточную щель...

_____..._____

                Да. Лучше поклоняться данности
                с её короткими дорогами,
                которые потом
                до крайности
                покажутся тебе
                широкими,
                покажутся тебе большими,
                пыльными
                усеянными компромиссами,
                покажутся большими крыльями,
                покажутся большими птицами.
                И.Бродский

Что не сбылось, тому - не сбыться.
Но, может так случится...
заплачет вдруг - срывая голос,
прямолинейная и гордая столица,
от невозможности вернуть  того,
кто так отчаянно и страстно -
скороговоркой, громогласно...
не уточняя сроков, даты,
от сердца чистого, когда-то,
так незатейливо, лучисто...
не напророчил... но - пообещал:
Ни страны, ни погоста - не
хочу выбирать... на Васильевский
остров, я приду умирать!

_____..._____

                Шей бездну мук,
                старайся, перебарщивай в усердьи!
                Но даже мысль о - как его! - бессмертьи
                есть мысль об одиночестве, мой друг.
                И. Бродский






09.01.2011/07.01.2015







09.01.2011/07.01.2015