***

Всё возвратилось на места, как было.
Оттренькало, отпело, отцвело.
И ты меня, конечно, разлюбила.
Зачем тебе такое вот мурло?

Пустив слезу, наверно, для отмазки  -
ну, вроде что же, вышло так теперь  -
потёрла ты накрашенные глазки
и указала пальчиком на дверь.

Ну, типа нет ни денег, ни услады!
Такая живность в доме  -  а зачем?
Я пью всё время  -  и не то, что надо!
Да ладно б пил, ведь я ещё и ем!

Но я-то горд. Вас баб таких навалом!
Сверкну улыбкой, пусть хоть в потолок,
и я пойду, пойду, пойду по шпалам  -
искать, где есть укромный уголок.

А ты вздохнёшь конкретно с облегченьем:
с глаз прочь, из сердца, стало быть, долой!
И будешь ты откусывать печенье
и запивать хоть чаем, хоть водой.

Я в это время, напевая песни,
пивка хлебну и водочки долью.
И не сверну с дороги  -  вот хоть тресни:
мне рельсы направление дают.

Но вот беда, но вот такое дело,
такое получилось "ай-яй-яй":
как видно, путь я выбрал неумело,
здесь ходит-то не поезд, а трамвай.

Ну, вот кольцо. Обратная дорога.
Асфальт, ступеньки, рядом нет перил.
Я возвратился! Я б тебя потрогал,
но домофон мне это запретил.

Но я мужчина, я давно не мальчик,
мне ваши бабьи дрязги  -  до хера.
Я на порожках здесь свернусь в калачик
и подожду хотя бы до утра.

Пройдёт народ, пусть даже посмеялись  -
мол, дядька развалился без прикрас...
...А помнишь,  здесь мы вроде целовались,
а дома было больше  -  и не раз...

Что дальше будет? Профиты ли, стопы?
Кому и что вдруг стало невтерпёж?
Ты утром выйдешь на прогулку с Кнопой.
И что  -  через меня перешагнёшь?