Поздняя зима

Нищенкой убогою плелась по декабрю и январю,
Так и до весны остаться сирой, да  бесснежною грозилась,
Но однажды, как-то в феврале, она услышала нечаянно - "Люблю",
Только услыхала, да вот тут же на глазах преобразилась.

Лёгкую завесу из танцующих снежинок  заплела,
Высветлила улицы
                и крыши от души принарядила,
Каждую-то веточку, как лапочку, пушистым ореолом обвела,
Каждого прохожего
                с любовью  звёздным нимбом наградила.

Как она играла  самоцветами в рассветной  тишине,
Как она по белому кроила, расшивала  ослепительные  флаги,
Как она изящные узоры выводила  вдохновенно на окне,
Как она  сонеты  сочиняла  на непрочной, но сияющей бумаге.

Сказочной палитрою была  ей  изумлённая  земля,
Кроны тополей   ей были  крУжева надёжною  основой…
Что же с ней наделало одно лишь  только сказанное слово,
Слово, еле слышное,  влюблённого безумца-февраля?