Я все-таки его расстреляю!

           Вера Павловна сидела на диване и вязала носки. Она только что пришла со школы, очень уставшая. – А ведь еще тетради проверить надо, – подумала она, глянув на их стопу на столе. –  Ладно, потом, сейчас довяжу, отдохну, а все остальное потом. Петр Данилыч смотрел телевизор и все тыркал и тыркал многострадальный пульт.
– Не, ну ты глянь, а, ну нечего смотреть! Нечего, кроме жрачки, да послеобеденных клизм от переедания! И жизнь в радость, только лечись! На все у них таблетки есть!
– Петруша, а на других каналах, глянь, может, сериал какой хороший  идет? – предложила Вера Павловна, поправляя очки на носу.
– Да в гробу я видал их бездарные сериалы! – Петр Данилыч был не в духе.  ––Что в будни, что в выходные ничего интересного! Хоть бы советские фильмы разные показывали, так ведь одни и те же фильмы из года в год!
– А "Ликвидация”, очень хороший сериал, – напомнила Вера Павловна мужу.
– Отличный, не спорю, но ведь есть и другие, новые. Вот на днях, все хвалили наших режиссеров номинированных. Так показали бы их фильмы по ящику! Хотя бы режиссера Звягинцева, так не кажут!
Насилие какое-то над народом, куда не тыркни одни убийства, или попса наша гламурная  да безголосая, от которой уже тошнит. Любой праздник испортят! Одни и те же лица, одни и те же! А где народные песни, где? Единственный раз по "Культуре" показали концерт народов нашей необъятной родины и все!
Осталось только одно, расстрелять этот ящик, как это сделал старик из шоу "Наша Raschа".
–  Сейчас только новости интересно слушать, да про Украину. Переключи на второй канал, там скоро Соловьев,–  предложила Вера Павловна мужу, зная, что он не пропускает его программ.
– Соловьев, конечно, интересно, но эта "Хохляндия" уже в печенках сидит. Петр Данилыч почесал бороду и подумал, – бриться надо. Вот что значит два дня отгула. Он работал трактористом, зимой чистил дороги, летом пахал поля в деревне, до пенсии было еще пара лет впереди.
–  Вера, а Веруня, а сто грамм, он выжидательно поглядел на жену.
– Так, праздники давно кончились, Петруша, – у Веры Павловны в руках спицы нервно замелькали. –  Иди снег отгреби от сарайки, да собак покорми. А я в магазин схожу за продуктами и тебе куплю сигарет. –  Бросив вязание, она быстро собралась и ушла.
Через некоторое время раздался стук в окно. Петр Данилыч глянул в  форточку, там стоял Сашка,  сосед. Петр открыл ему двери.
– Мир сошел с ума! – заявил Сашка с порога.
– А я о чем твержу, – подхватил Петр, как будто они только что обсуждали новости.
–  Петруха, я к тебе с предложением, поехали на Донбасс!
– По-моему Саня, не мир, а ты сбрендил! Что с утра уже готов?
– Не-ет, ты послушай, я узнал у свояка, там платят за такую командировку! Ты ведь  офицер  запаса, а я  охотник. Стреляю белке в глаз!– воодушевленно продолжал сосед. – Поедем, будем там снайперами и молодежь учить. И еще, мы были и есть  коммунисты. А братскому народу Новороссии надо помочь! Все, точка! Завтра же уволюсь с работы.
– Ты Саня, помоложе  меня будешь, тебе лет  сорок семь, а мне далеко за пятьдесят, чуешь разницу? Хондроз, зубы болят, вставлять надо да не на что.
– А я об чем, заработаешь и вставишь!
 – Саня, ты точно рехнулся! Кто тебе платить будет?  Только добровольцем и из патриотических чувств  я  пошел бы воевать с фашистской нечистью!
– Тогда пойдем завтра же в военкомат заявление писать, все точка! Ну,  если нас не возьмут, то у меня есть друг, который возит продукты в Донецк, с ним поедем через границу. Там добровольцы позарез нужны!

По такому случаю, они сели за стол, а Саня  достал из-за пазухи бутыль с самогоном. Выпив сто грамм, потом еще сто грамм и еще, они начали петь громко и надрывно:

Дан приказ ему на запад,
ей в другую сторону,
уходили комсомольцы
на гражданскую войну…

Когда Вера Павловна вернулась, оба были пьяны в стельку. Сашка шепотом упрямо подвывал; – на гражданскую, на гражданскую войну-у...
Его голова лежала на руках, которые вытянулись через весь стол. Петр Данилыч, увидев жену, как бы протрезвел, даже встал, но тут же упал на кровать, стоящую у стола.

– Я его все-таки расстреляю! - пробормотал он.
– Кого? – испугано спросила Вера Павловна.
– Телевизор! Ну,  ничего хорошего не показывает, – прохрипел Петр Данилыч и уснул.

Ночью деревню замела февральская метель, но наутро все стихло. Вера Павловна хлопотала у газплиты, а Петр Данилыч лежал с мокрой, холодной тряпкой на голове.

– И где он берет эту гадость? Сам гонит, что ли? – вопрос был ни к кому. Но Вера Павловна, хмуро глянув на мужа, сердито произнесла, – да так тебе и надо! И вообще, я вчера все дела по дому сделала, а сегодня из избы не выйти. Иди и разгребай снег во дворе, да на колонку за водой сходи. Может голова и перестанет болеть на свежем воздухе.

В принципе Петр Данилыч был согласен с женой; что он не знал, какая у Саньки самогонка? Знал, а пить то столько зачем...

Он оделся и вышел во двор. Взяв деревянную лопату стал чистить двор от снега.
–Да ведь мы в Донбасс собрались, - вдруг вспомнил он. Вот что значит работа на свежем воздухе!
– Е-мое, а Санька ничего не забывает! Припрется за ним.

Когда Петр Данилыч управился по хозяйству и вошел в дом, Там был уже накрыт стол. Они с женой сели завтракать. Вера Павловна, включив телевизор, вышла кинуть корм курам. Петр Данилыч ел, не глядя на телевизор. Шли утренние новости, все о том же, об Украине.
Вдруг, мельком взглянув на экран, он застыл с открытым ртом, - Веруня, - прошептал он, но потом, совладав с волнением, крикнул, - Веруня, скорей сюда!
Вера Павловна вбежала в избу.
–  Что, что случилось? - спросила она побледневшего мужа.
– Ты на экран смотри! Там Колька наш, стервец! Видишь, у танка ремонтирует что-то?  Не зря я его учил с детства на тракторе ездить.
– Да не он это, не похож, – Вера Павловна обомлела,–  не он, он в Питере учится.
– Ага, отучился видно.
В этот момент парень в солдатской амуниции повернулся лицом к камере журналиста, который снимал репортаж о Донецке. И Вера Павловна рухнула на кровать, –  Он, засранец! Добровольцем ушел, что ли?

А дочери известно ли об этом? Вера Павловна очень переволновалась,  и пошла искать валерьянку  где-то в шкафу.
–  Вот это да! Вот это внук, наша порода! Даст Бог вернется! – Петр Данилыч нервно вышагивал  по избе.
Кто-то постучал в окно.
– Петруша, это опять сосед, не вздумай с ним пить!
– Да не беспокойся, лежи, я только поговорю. И Петр Данилыч вышел во двор.
Вера Павловна видела в окно, как Петр что-то возбужденно говорил Саньку. Тот слушал его, показывал свое ружье. Он был на лыжах, наверно опять на охоту звал, недалеко лаял его охотничий пес. Но был одет почему-то в камуфляжную форму. Потом Саня  пошел на лыжах на окраину деревни, в сторону леса.

Петр Данилыч, войдя в избу, молча сел рядом с женой. И снова стал тыркать многострадальный пульт, но теперь искал новости только об Украине.
Он и она заворожено, смотрели на экран и ждали; вдруг снова покажут их любимого внука. У обоих  глаза блестели от слез.